Кто стрелял, куда попал?

Директор Федеральной службы безопасности Александр Бортников в эфире Первого канала заявил о задержании предполагаемых убийц Бориса Немцова. Ими оказались выходцы с Северного Кавказа Анзор Губашев и Заур Дадаев. «Лента.ру» попыталась ответить на вопросы о том, как это событие может продвинуть следствие по делу.

Что нового мы узнали?

Почти ничего. Личность подозреваемых (в случае, если их причастность к преступлению будет доказана) говорит лишь о том, что в криминализованной среде Северо-Кавказского региона потенциальным заказчикам убийства было легче найти исполнителей. Все основные версии, обсуждавшиеся в СМИ, пока остаются в силе, хотя их сравнительный вес немного изменился.

Так, стоит оценивать как маловероятную «донбасскую» версию: потенциальным радикалам из воюющего региона, а равно их возможным покровителям не потребовались бы сторонние исполнители, наем которых сам по себе представляет собой рискованный шаг. Вариант же, что убийство совершили «кавказские добровольцы, воюющие на Донбассе», представляется слишком детективным для реальности, предпочитающей обычно наименее сложные пути.

Примерно то же самое можно сказать и о другой стороне «донбасской» версии: убийство Немцова теоретически могли в целях провокации заказать сторонники Киева, желающие ослабить позиции Москвы и лишить мятежные республики ее поддержки. Данной группе тоже, скорее всего, не понадобились бы сторонние исполнители, хотя имеющиеся давние связи украинских националистов с бандподпольем Северного Кавказа не стоит сбрасывать со счетов.

Весомость большей части остальных версий практически не изменилась: и потенциальные внутренние оппоненты Немцова в регионах, и затаившие на него зло бизнес-партнеры вполне могли найти наемных убийц, как среди жителей Кавказа, так и где-либо еще. «Преимущество» Кавказа в данном случае объясняется более высокой по сравнению со среднероссийским уровнем криминальной активности в регионе в силу известных всем причин, и как следствие — большей концентрацией лиц с криминальным опытом, склонных принять подобное предложение.

Также остается вероятной и «бытовая» версия убийства на почве «внезапно возникших неприязненных отношений». Не исключено, что незадолго до смерти Немцов успел поссориться с кем-то, склонным «решать проблемы» подобным образом. Другой вариант — убийство из мести, которое мог заказать кто-то из поклонников украинской фотомодели. «Бытовуха» могла произойти и из-за отношений Бориса Немцова с жительницей Карачаево-Черкесии Замирой Дугужевой, о которых сообщал LifeNews.

Настоящие убийцы мертвы, а это фарс!

Схема «настоящего заказного убийства», при котором киллера, уничтожившего серьезную цель, обязательно убивают с тем, чтобы он не выдал заказчиков, прочно въелась в головы граждан, однако тут все не так просто.

Во-первых, рассуждая цинично, киллеров убирают отнюдь не всегда — иначе число исполнителей, склонных соглашаться на «громкие» заказы, быстро сократилось бы до нуля. Во-вторых, если следовать той же логике, куда проще устранить промежуточное звено в цепочке заказа, как правило, не обладающее подготовкой и нервами профессионального убийцы — и это куда надежнее оборвет ниточку, ведущую к заказчику, чем уничтожение самого киллера.

В-третьих, рассуждая уже всерьез, структура, способная сначала организовать убийство одного из известнейших российских политиков, потом — устранение убийц и перевод сыска на ложный след — сама по себе вряд ли может действовать без следов и не привлекая внимание спецслужб. Что автоматически приводит нас к обвинениям, выдвигаемым многими представителями российской оппозиции.

Немцова убили с благословения Кремля?

Нет. Просто потому что в этом случае убийц действительно никогда бы не нашли, не говоря уж о том, что подобный шаг совершенно нелогичен и не дает никаких преимуществ. Сюда же следует отнести и разговоры об убившей Немцова «атмосфере ненависти»: если измерять эту атмосферу по социальным сетям, то Немцов, а) был отнюдь не самым ненавидимым объектом, и б) с не меньшей вероятностью жертвой мог стать политик «провластной» ориентации, из числа «второго эшелона», лиц публичных, но не охраняемых.

А может, все же исламисты?

Этот вариант, как и упомянутые ранее «бытовой», «коммерческий» и «региональный», остается вполне логичным: убийство могло быть совершено радикальными исламистами или по их заказу, причем в этом случае кавказское происхождение исполнителей еще легче объяснимо.

Как бы то ни было, это именно тот субъект, у которого, наряду с потенциальными субъектами «бытовой», «коммерческой» и «региональной» версий, могла быть и возможность — для радикалов нет проблем завербовать исполнителей с нужной подготовкой, и цель — провокация внутреннего кризиса, и мотив — желание ослабить позиции России, заставив Москву отвлечься на внутренние проблемы.

Остается ждать результатов расследования.

Илья Крамник