«Подлинное лицо еврейского народа»

70-летие Победы над нацисткой Германией будет широко праздноваться в Израиле. В Иерусалиме по центральным улицам торжественным маршем пройдут ветераны Второй мировой, в Нетании состоится митинг у мемориала Победы Красной армии. По сообщениям СМИ, грандиозное мероприятие готовится в Музее израильских танковых войск в Латруне. Однако так отмечался День Победы в Израиле не всегда. Еще совсем недавно ветераны встречали 9 Мая скромно, в своем кругу, о государственном праздновании не было и речи. Немалая заслуга в том, что ситуация изменилась, принадлежит военному историку и общественному деятелю, подполковнику советской армии в отставке Давиду Зельвенскому, основателю музея еврейского военного наследия «Энергия мужества». В преддверии празднования 70-летия Победы «Лента.ру» побывала в военном музее в Хадере.

«Лента.ру»: Как возникла идея создать военный музей в Израиле?

Давид Зельвенский: Я приехал в Израиль в 1994 году, как раз в канун 50-летия Победы. Сейчас мы готовимся праздновать 70-летие. В Израиле тогда не было ни звука о великой Победе: молчала печать, не существовало музейных экспозиций. Только ветераны и их семьи готовились отмечать юбилей. Не было никакой информации даже в Музее диаспоры. Хотя Вторая мировая война случилась в диаспоре, они доводят свою экспозицию до XIX века. А дальше — ничего. История диаспоры ХХ века — это уничтожение европейского еврейства, Холокост, Катастрофа. Холокосту посвящен музей «Яд ва-Шем». Но это совсем иное: страдание, боль, трагедия еврейского народа. Есть «Музей борцов гетто» в кибуце Лохамей а-Гетаот. Но это тоже не то. Не было ни одного места, где можно было бы увидеть евреев, не убитых, растерзанных Освенциме, а евреев-воинов, сражавшихся в регулярных армиях. Увидеть тех же евреев, но которые не попали в капкан, которым посчастливилось взять в руки оружие в Красной армии или в армиях союзников.

Информация об этом совершенно отсутствовала, и все воспитание основывалось на Катастрофе и ее значении. Огромный мемориал «Яд ва-Шем», из которого выходишь буквально растерзанным и растоптанным, с полным тупиковым безнадежным ощущением, что этот ужас был, есть и будет и никакого выхода нет. Но ведь показать один лишь музей Холокоста — значит показать неправду или полуправду о еврейском человеке, одни только страдания.

С чем это связано?

Существовал стереотип униженного, трусливого галутного еврея, который всего боится. В израильских школах об этом рассказывали многие десятилетия. А мы, «сабры», — свободолюбивый, гордый народ, и себя в обиду не даем. Задавались вопросом: «Почему они в Европе шли на казнь, как овцы? Почему они не бросались на охранников?»

Вы сказали о восприятии в Израиле «галутного» еврея — мол, «голодные и забитые». Но ведь солдат и офицеров-ветеранов сложно так назвать. В Израиле не прижились знаменитые белорусские партизаны Бельские уехали в Америку, многие другие…

Да. Но все это отношение создавало ужасный настрой, особенно в первые годы существования Израиля. Многие иммигранты развернулись и уехали, в том числе и с наколками Освенцима на руке. Они еле добрались сюда, но не смогли выдержать эту страшную обиду. Ведь у них отобрали язык, идиш, отнимали человеческое достоинство: «Вы не воины, раз вы шли на казнь».

Это формировало определенный стереотип по отношению к ветеранам, участникам войны. Приехавшие ветераны стали собираться в союзы, объединения, комитеты. И когда они торопились на совещания и к праздничным дням надевали награды, то коренные израильтяне в своей массе считали, что это «цирк приехал». У израильских военных за 5-6 войн какая-то ленточка, а то и ее нет, а тут от плеч да пояса все увешано металлом и эмалью: за что, почему?

И вы решили изменить ситуацию?

Все это мотивировало меня на создание первого в Израиле музея, собрания реликвий, экспонатов, связанных с участием военнослужащих евреев в различных войнах, в первую очередь, конечно, в Великой Отечественной войне. Я хочу показать израильтянам, что в основе современного Израиля не только и не столько Катастрофа, сколько победа в войне с нацистской Германией 1945 года. Победа создала условия для образования еврейского государства: пресекла Катастрофу, подготовила почву для решений ООН.

И я открыл первый в Израиле музей о войне, о полутора миллионах евреев из разных стран мира, которые воевали в армиях стран антигитлеровской коалиции. Конечно, центральная тема — евреи-красноармейцы в Великой Отечественной войне. Я привез с собой экспонаты, многие собрал здесь, в Израиле.

Наш музей семь раз переезжал. К большому сожалению, это реальное отражение отношения местных властей к истории неизраильской.

Я очень доволен, что в музее бывали группы действующих израильских офицеров.

Как они реагировали, люди, которым это все, в общем-то, не близко?

Это потрясение. Офицеры и сержанты после стали приводить своих солдат в наш музей. Я приглашаю на встречи с ними ветеранов, участников войны. Вот посмотрите на фотографии: они стоят и впервые слышат имена еврейских командиров, видят форму, узнают о той войне... Мы иногда достаем из экспозиции некоторые предметы, чтобы солдаты дотронулись до них. Видимо, это своего рода «медитация», передача через предметы внутренней энергии времени, людей из нашего прошлого. Солдаты узнают, что они не первые евреи-воины, не первые патриоты и герои, что есть богатейшее наследие. Постоянно проводим встречи с ветеранами, передаем традицию из рук в руки.

У нас были здесь боевые расчеты ПВО «Железный купол», которые приходили прямо с боевых дежурств или перед заступлением. Как раз во время операций в секторе Газа.

Однажды на экскурсии по нашему приглашению была группа израильских генералов в отставке. И во время визита, на встрече с ветеранами, кто-то из генералов заметил в экспозиции книгу Александра Бека «Волоколамское шоссе». Вы не представляете, какая была потрясающая реакция на эту книгу на русском языке. Экскурсовод, рассказывая о битве под Москвой, упомянула о Волоколамском шоссе и о данной книге. И вот что поведал нам генерал, уже пожилой человек. В армии обороны Израиля, в офицерской школе вместе с оружием и сидуром выдавали «Волоколамское шоссе» на иврите. И вот эта книга, знаменитая книга об обороне Москвы, служила учебным пособием для офицеров Армии обороны Израиля. У многих она есть на иврите. Нас, кстати, посол Казахстана попросил, чтобы ему прислали из Казахстана сюда, и он нам эту книгу достал.

Вы ориентируете музей в основном на военных?

В музей приводят и школьников. Для них это открытие другого континента, совершенно новый пласт знаний, новый уклад культуры. Они не верят, что это все евреи. Что евреи такие, что подобное может быть! Их водили в археологический, исторический, этнический музеи, где показывали одежду, какие-то старые вещи, утюги из местечка, знакомили с бытом… И вдруг они увидели музей, где во главе угла нравственность, исходящая из национального характера смелых, крепких, мужественных победителей.

Причем победителей в совсем другой войне. Все израильские войны так или иначе быстротечные. А тут война шла 4 года, а если брать еще раньше, с 1939-го по 1945-й, то даже больше, 6 лет.

Верное наблюдение. Еврейские солдаты и офицеры бились в годами длившейся изматывающей войне, многие совершали подвиги, в том числе аналогичные подвигу Матросова, закрывали собой вражеский пулемет, направляли горящий самолет на скопление вражеской техники. Сотни героев, и это тоже опыт, который добавляет в нашу «копилку силы» очень существенные вещи.

Здесь показано, из чего сформировалась еврейская военная традиция. Как из поколения в поколение нарастала, по словам Пушкина, «мышца бранная», военная мышца народа. И наши ребята стоят на плечах гигантов, на плечах традиций, на плечах великой истории. И поэтому они в танке, в самолете, в окопе не одиноки. После нашего музея как-то расправляются плечи, светлеют лица, я вижу по глазам — люди становятся увереннее. Мы раздаем странички — называются «Отзыв о посещении музея» — каждому. Какие они там пишут слова!

Какие?

Для них это открытие, обретение новой истории. Они благодарят за уникальные знания для души. Не школьные знания. «Я теперь буду служить лучше». «Я постараюсь попасть в боевые части, буду делать все, как делали эти люди». А один 10-летний мальчик написал: «Теперь я горжусь, что я тоже еврей». И он привел целый класс потом с учительницей. Вот для этого стоило строить музей.

Случилась здесь и пара уникальных историй. Во время встречи ветеранов с молодежью Моисей Малкис рассказывал, как в 1945 году, в феврале, он освобождал Освенцим и был одним из первых, кто открыл ворота лагеря. А когда он туда вошел, увидел людей в ужасном состоянии. Они ползли, брели и что-то кричали почти беззвучно. А две женщины вырвались вперед и подбежали к нему. Одна хотела плакать и не могла, просто кричала, а вторая гладила руками его боевые награды. И вдруг поднимается парень из зала и говорит: «Позвольте, так это моя бабушка была! Она бежала к воротам и встретила первых, кто вошел в ворота». Эта женщина сейчас живет в Балтиморе — внук ее оказался в составе американской группы студентов.

А вторая история?

Была у меня здесь автобусная экскурсия из Афулы (небольшой город на севере Израиля —прим. «Ленты.ру»). И вдруг женщина узнает на одной из фотографий своего брата. Мы ей сообщаем имя — Давид Эйдензон. Она попросила повторить еще раз и упала в обморок: увидела брата через 50-60 лет. Придя в себя, спросила, как к нам попала фотография. Я ответил, что с ее братом виделся на минувшей неделе. Она не знала, что он живой. Экскурсия была сорвана, все плакали. Я позвонил ему: «Давид, сейчас с тобой будет говорить человек, который доставит тебе радость, ничего не пугайся. Ты прошел Сталинград, ты знаешь, что такое испытание». Я передал телефонную трубку этой женщине… И в конце концов, они встретились. Через несколько недель звонит мне Эйдензон и говорит: «У подъезда стоят автомобили: со всего Израиля съехались родственники, считавшие, что меня уже давным-давно нет». Так сестра нашла брата.

70-летие Победы в Израиле будут отмечать широко, как государственный праздник, на высоком уровне. Как вы считаете, на чем необходимо сосредоточиться?

Я надеюсь, что скоро достроят Музей еврейского солдата Второй мировой войны в Латруне по соседству с Музеем израильских танковых войск. Это знаковое место для израильской военной истории. То, что я начал здесь, в Хадере, не прошло даром. Музейная тема, тема Второй мировой войны, появилась в печати, нам помогали израильские политики, в частности ныне покойный депутат Кнессета Юрий Штерн. Это обсуждалось и в ЦАХАЛе. В итоге возникла идея создать музей не силами стареющих и уходящих добровольцев, а с помощью официальной власти, и она реализуется.

Михаил Чернов