«Герой расплывается в красоте»

В галерее Pop/off/art на Винзаводе открылась выставка «Гертруда» художницы Вики Бегальской в соавторстве с членом арт-группировки «Протез» Александром Вилкиным. «Гертруда» расшифровывается авторами как «героиня труда», только труда сексуального: художники нарисовали портреты «сексработников» и «сексработниц» Санкт-Петербурга. Так как Вилкин от волнения на вернисаж не пришел, об отражении современных героев труда в искусстве «Лента.ру» расспросила Вику Бегальскую.

Вика, кто эти люди?

Это секс-работницы. Есть представитель даже от секс-работников, это Малина, трансвестит.

Почему ты пишешь секс-работников?

Эта тема началась у меня давно, примерно в 2004 году. Тогда я с удивлением обнаружила западные сайты знакомств, где женщины далеко за 30. Возраст им был не важен — там и 40 и 50 лет. Они такие некрасивые, трясут своими сиськами и попками, абсолютно не вписываются в какие-то евростандарты.

Что ты в них нашла — красоту уродства или откровенность, с которой они расширяют принятый канон красоты?

Искренность. Такую наивную трогательную искренность. Понимаешь, они не стесняются и демонстрируют то, что есть. И это переросло в такие серии живописных портретов и видео, которые посвящены их откровенности, смелости в манифестации своих некрасивых тел.

Как ты с ними познакомилась?

Тогда я просто открыла эти сайты. А спустя 10 лет мы с Оксаной Саркисян (арт-критик —прим. «Ленты.ру») создали сайт «Феминистская кухня», дискуссионная платформа, посвященная нашему проекту «Профсоюз сексуальных работников». Имелось в виду, что все мы сексуально эксплуатируемые в той или иной степени в эпоху капитализма. Там есть интервью со знаковыми лицами и теоретиками феминизма, материалы квир-фракции, которую возглавляло Серое Фиолетовое.

Кстати, я не знаю, как его корректнее называть — в мужском или женском роде.

Оно, в среднем. На Facebook оно «она», потому что средний род не дают зарегистрировать. Он же был сначала среднего рода, но его-ее удалили. Ну и вот после создания профсоюза секс-работников я решила, что хорошо бы было привлечь непосредственно настоящих секс-работников и работниц и посмотреть, а что же это и кто это. В Санкт-Петербурге нашлась ассоциация секс-работников «Серебряная роза», которая поддерживает честь и права секс-работниц. Я вступила с ними в контакт. Предложила провести в Санкт-Петербурге воркшопы, в результате которых мы получили произведения искусства. Цифровые принты во втором зале галереи — это их живописные плакаты, мы их выставляли в Международный день защиты секс-работников от насилия.

А как они к тебе относились? С доверием? Легко ли было выйти на контакт?

Конечно, я была уже представлена от «Серебряной Розы», я не была человеком с улицы, который постучал в публичный дом и сказал — я хочу с вами работать. Они бы отшили, я предполагаю. Мы сделали спектакль на основе их интервью, потом круглый стол при поддержке «Серебряной Розы». Туда мы пригласили много людей из Москвы и с Украины. И в январе мы уже создали творческий коллектив художников и секс-работников, он называется «Тереза». А в феврале мы поставили моноспектакль, который написал и исполнил сам секс-работник. Он о любви секс-работника из Петербурга и секс-работника из Парижа.

У этих картин есть портретное сходство?

Да, есть.

И как они сами относятся к твоей живописи, им нравится?

Некоторым нравится, некоторым нет. Вот Гертруде нравится очень. Это я ей придумала имя, и она уже стала называть себя Гертрудой на сайте знакомств. Здесь с ней три картины. А вот эта девушка, Марина, была расстроена, когда себя увидела. Она сказала, что она такая зеленая, синяя, как лягушка, ей не понравилось. Вот эта девушка, Карина, она даже не узнала себя, хотя для меня сходство было очевидно.

Ты с Украины. Есть в твоей живописи что-то общее со знаменитой в свое время Южнорусской школой, такая размашистость...

Цветастость... Да, есть общее, мне кажется. Южнорусская волна — это Олег Голосий покойный, Александр Гнилицкий... Она закончилась, но есть еще продолжатели. Мамсиков, например. А в Москве Алиса Йоффе мне нравится, и то, что делает Света Шуваева, — такая свежая, яркая живопись.

В галерее «АннаНова» в Петербурге сейчас идет выставка Тер-Оганьяна-младшего, художника из той же компании Йоффе и Шуваевой. У него также много портретов красавиц нетрадиционных очертаний.

Да, я была там, мне очень понравилось. Мало кто из коммерческих галерей решился бы выставить такую живопись. Работы на листках из блокнота, разогнанные до большого формата — чтобы показать такое, нужно обладать большой смелостью и современным вкусом.

Нужен ли современной живописи герой?

Нет, не нужен. Ну... смотря какие цели преследуешь. На самом деле, живопись такая опасная штука. Ты западаешь на работу с материалом, на союз материала и холста, и образ начинает теряться. Но мы с Александром Вилкиным (соавтор Бегальской по выставке —прим. «Ленты.ру») хотим продолжать эту тему с героем наших социальных проектов и сделать большую выставку живописных портретов в интерьере. Но пока трудно сказать, что получится, потому что в процессе работы герой начинает сильно расплываться в красоте.

Был в советском искусстве свой герой — сталевар, ударник, передовик, председатель колхоза, — человек подвига, гигант и богатырь. Нет ли у тебя впечатления, что у героя современного искусства знак скорее противоположный, это некий униженный в социальном смысле персонаж, обиженный, который требует помощи и защиты? Или просто сочувственного внимания к нему, но не подражания?

Исключенный, ты хочешь сказать? Маленький человек? Может быть... ну а кто находится у нас на передовых социальных ролях?

В том-то и дело — кто может быть современным героем?

Я задумалась. Не знаю. Может быть, неолибералы — вот современные герои. Навальный, Ходорковский...

Ну, это герои толпы.

А есть ли еще другие герои — не знаю. Кто у нас современный герой? Путин, может быть?

Он, конечно, герой с большой буквы, но это за рамками нашего разговора. Как твой стиль ты сама называешь?

Экспрессионизм.

У тебя в предшественниках немецкие неоэкспрессионисты, товарищи типа Герхарда Рихтера?

Глядя на «Карину», можно и так сказать. Что-то среднее между Питером Дойгом и Рихтером.

Была у художников лет 100 назад практика — писать не только девушек легкого поведения, но и портреты галеристов и коллекционеров. Могла бы ты написать портрет, скажем, Сергея Попова, в чьей галерее твоя выставка?

Разве что в виде секс-работницы.

Отлично, спасибо, Вика, творческих успехов.

Ходил на выставку Арсений Штейнер