Бюргерский бунт

Парижские теракты усилили антиисламские и антииммигрантские настроения в Европе. В соседней Германии и без того хватало тех, кто считает, что понаехавших в стране уже слишком много. Особенно много противников предоставления гражданства и убежища выходцам из мусульманских стран в восточной части ФРГ, в первую очередь в Дрездене. Там в конце минувшего года было создано движение PEGIDA (Патриотические европейцы против исламизации Запада), регулярно выводящее на улицы тысячи бюргеров. «Лента.ру» попыталась разобраться, почему именно в этом регионе с не самой большой мусульманской общиной антиисламские настроения оказались настолько сильны.

Первая демонстрация PEGIDA — а они всегда проходят вечером по понедельникам — состоялась 20 октября 2014 года, собрав всего 350 человек. 10 ноября вместе с основателем движения Лутцем Бахманом на улицы вышли свыше тысячи дрезденцев. Дальше больше: 8 декабря была преодолена отметка 10 тысяч, а 12 января — 25 тысяч человек.

Логичен вопрос: почему центром массовых протестов против исламизации Германии стал Дрезден? Ведь, как отметила 5 января «Немецкая волна», доля иностранцев в Саксонии (а Дрезден — столица этой федеральной земли на востоке Германии) составляет всего 2,5 процента, что намного ниже, чем в среднем по стране, а мусульман здесь и того меньше — 0,1 процента при 5 процентах в целом в ФРГ. Ситуация совсем иная, чем, например, в Дуйсбурге (федеральная земля Рейн-Вестфалия), где из 486 тысяч жителей около 60 тысяч, или 12 процентов, — этнические турки и где в 2008 году была построена одна из крупнейших в Западной Европе мечетей. В Дрездене мечети вообще нет, и местная исламская община Masjid Alfarouq Islamisches Zentrum Dresden использует для пятничных намазов, собирающих примерно по 500 человек, арендуемое фабричное здание.

Дело в том, что протесты против исламизации в рейнских городах сразу наталкиваются на массовое сопротивление со стороны как иммигрантской молодежи, так и связанных с ними радикальных левых движений. В этом плане очень показательна не столь уж давняя история с митингом движения «За Кельн». Акция должна была пройти в центре города 20 сентября 2008 года, а ее участники протестовали против возведения в Кельне огромной мечети в османском стиле. В ответ на улицы вышли как мусульмане, — среди примерно миллиона горожан их около 120 тысяч, — так и около 40 тысяч съехавшихся со всей Германии антифа, избивавших немногочисленных борцов с исламизацией всюду, где их находили.

Проблема, впрочем, не только и не столько в этом, сколько в том, что жители большинства немецких городов протестовать не хотят. Полувековая массовая миграция из разных стран и постоянная обработка СМИ сделали свое дело, превратив народную общность в состоящую из огромного числа «атомизированных личностей» аморфную массу, которой все равно, даже если за углом бородатые салафиты не только раздают Кораны, но и призывают всех отправляться на джихад. Масштабные акции против исламизации в рейнских городах удается проводить лишь при привлечении представителей праворадикальной субкультуры. Например, футбольных фанатов, устроивших 25 октября 2014 года в Кельне митинг и марш в рамках движения Hooligans gegen Salafisten («Хулиганы против салафитов»). Но мобилизационный ресурс этого движения ограничен — даже с болельщиками из многих других городов в Кельне собралось лишь 4,5 тысячи человек.

Но в Дрездене другое дело. «Немецкая волна» указывает на интересный факт: «Во времена ГДР это был единственный крупный восточногерманский город, жители которого из-за географических особенностей не могли смотреть западногерманское телевидение». Гористая местность помешала саксонцам еще до падения Берлинской стены получить индоктринацию «западных ценностей», что не замедлило сказаться сразу же после объединения Германии в 1990 году.

15 июня 1991-го всю страну потряс марш, устроенный на улицах столицы Саксонии полутора тысячами нацистов, преимущественно местных, хотя делегации прибыли туда и из других немецких земель. Колонна молодежи, значительную часть которой составляли скинхеды, под барабанный бой с развернутыми имперскими черно-бело-красными знаменами прошла по городу, громогласно скандируя «Германия для немцев, иностранцев вон!» и другие подобные лозунги.

К концу 1990-х в крупных городах Саксонии и других восточногерманских земель появились «национально-освобожденные зоны», куда иностранцам в темное время суток лучше было не заглядывать. Правда, в начале нулевых вместе с общим падением уровня правого радикализма эти «зоны» исчезли, но возник другой тренд — массовый ксенофобный избиратель.

В 2004 году на выборах в саксонский ландтаг (земельный парламент) 9,2 процента голосов набрала Национал-демократическая партия, проводившая избирательную кампанию под лозунгами «Работу — немцам!» и «Преступных иностранцев — вон из страны!». Партия, едва не закрытая перед этим судом за свою откровенно неонацистскую сущность, получила в Саксонии 12 депутатских мест — столько же, сколько правившие тогда в Германии социал-демократы. А ведь последний раз она проходила в ландтаги в 1968 году. Примечательно, что ультраправые пробились в саксонский ландтаг и на следующих выборах в 2009-м, получив 5,6 процента голосов и 8 депутатских мест.

Выборы состоялись 19 сентября 2004 года, а 13 февраля 2005-го в Дрездене была проведена одна из крупнейших за послевоенную историю Германии демонстраций ультраправых — около пяти тысяч представителей различных движений этого спектра, съехавшихся со всей страны, прошли по улицам в годовщину «бомбового Холокоста», как принято называть в этой среде бомбардировку Дрездена в 1945 году авиацией союзников. С соответствующим заявлением тогда же выступила и фракция Национал-демократической партии в ландтаге, которая и участвовала с начала нулевых в организации таких шествий, не достигавших, впрочем, подобного масштаба. В 2009-м неонацисты собрали в Дрездене рекордные 6,5 тысяч демонстрантов, но уже год спустя маршрут их шествия был заблокирован тысячами антифа, заставившими оппонентов «маршировать на месте». После этого количество участников «траурных маршей» пошло на убыль, полиция стала запрещать их акции. В итоге в 2014-м мероприятие, посвященное бомбежке Дрездена, немецкие неонацисты провели в Карловых Варах вместе со своими чешскими единомышленниками.

На выборах в саксонский ландтаг в октябре того же года Национал-демократическая партия не смогла преодолеть пятипроцентный барьер и сошла с местной политической сцены. Судя по всему, избирателям, голосовавшим за нее в 2004 году ради ограничения миграции и выдачи пособий беженцам-иностранцам по программе Hartz IV (решение о которой было принято бундестагом в декабре 2003-го и одобрено Бундесратом как раз в июле 2004-го), весь этот правый радикализм был мало интересен, так как показал свою неэффективность в решении их проблем.

Конечно, участники PEGIDA не неонацисты. «По данным полиции, среди них есть от 400 до 500 ультраправых экстремистов и склонных к насилию фанатов ФК «Динамо» (Дрезден), но большинство — совершенно нормальные люди», — констатировал 12 декабря, когда число демонстрантов уже достигло 10 тысяч, профессор политологии Дрезденского технического университета Вернер Патцель. И в самом деле, на видео и фото с акций PEGIDA — обычные горожане, а отнюдь не правые субкультурщики, которые, даже повзрослев, все равно визуально выделяются из толпы. Да и не сделали бы праворадикалы своим символом изображение, где вместе с флагом «Исламского государства», черно-красным знаменем антифа в мусорную корзину летит и свастика.

Это типичные «рассерженные горожане», координирующие свои действия при помощи Facebook. Они достаточно обеспечены, и поэтому им есть что терять из-за массовой миграции. СМИ яростно обличают их как фашистов, расистов и маргиналов, но всем вокруг очевидна неправота прессы. «Конечно, это не те, кто обычно голосует за «зеленых», «левых» или социал-демократов, но они не экстремисты», — говорит Патцель. Судя по всему, это саксонцы, которые ранее голосовали за Национал-демократическую партию, а также за ХДС, надеясь, что те наведут порядок с мигрантами, но сейчас понявшие, что придется бороться самим.

Что заставило их выйти на улицы? Во-первых, распространившаяся осенью информация, что сотни немецких салафитов «набираются боевого опыта» в Сирии и Ираке, дабы потом успешнее насаждать свои идеи в Германии. Участники акций PEGIDA уже видели в начале октября, как салафиты и курды сводят друг с другом счеты на улицах немецких городов, и существование многочисленных вооруженных групп тех и других их совершенно не устраивает. Во-вторых, коренное население раздражает обилие беженцев из Сирии (в основном жителей Кобани и соседних населенных пунктов). Это не исламисты, но тоже мусульмане и носители чужой культуры. «Германия принимает больше беженцев из Сирии, чем любая другая страна ЕС, — сообщила 9 декабря "Би-Би-Си". — В этом году к немецким властям за убежищем обратятся 250 тысяч человек». Для сравнения, в 2013-м Германия приняла 110 тысяч беженцев, а в середине нулевых их количество не поднималось выше нескольких десятков тысяч в год.

На окраинах немецких городов спешно возводят общежития для беженцев, что сильно беспокоит местных жителей, ожидающих ухудшения криминогенной обстановки после массового расселения иностранцев. В Баварии, где проблема приема мигрантов наиболее остра, в ночь с 11 на 12 декабря под Нюрнбергом были сожжены три здания, приготовленных для приема беженцев. «Хотим ли мы, чтобы у нас в Саксонии было то же, что в берлинском Нойкельне?» — вопрошал 8 декабря один из ораторов на акции PEGIDA. Этот район прославился на всю Германию в 2006 году, когда учителя расположенной там, на улице Рютли, школы обратились к властям с открытым письмом. Выяснилось, что ученики, 80 процентов из которых — арабы и африканцы, не расстаются с оружием и терроризируют как преподавателей, так и немногочисленных однокашников-немцев.

Подлило масла в огонь и принятое 4 декабря Бундестагом решение, что беженцы через три месяца проживания в специальных общежитиях получают свободу перемещения по Германии и денежную поддержку. Как заявил уполномоченный правительства по вопросам интеграции иностранцев Айдан Эзогуз, это «в значительной степени» улучшит жизнь получивших убежища в ФРГ. Вот только самих немцев увеличение расходов на обустройство беженцев совершенно не радует.

Акции под эгидой PEGIDA с ноября пытались проводить и в других городах, однако на западе Германии (Кельн, Бонн, Вюрцбург, Кассель, Мюнхен) на улицы выходили не более нескольких сотен человек. А вот в соседнем с Дрезденом Лейпциге 21 января PEGIDA вывела на митинг сразу 15 тысяч человек.

Впрочем, как подозревают немецкие журналисты, без участия политических партий все же дело не обошлось. Речь идет об «Альтернативе для Германии», евроскептической популистской партии, созданной в апреле 2013-го и на выборах в Бундестаг осенью того же года набравшей 4,7 процента голосов. Не сумев преодолеть проходной барьер, партия, как отмечают эксперты Gatestone Institute, «сосредоточилась на местных выборах». 31 августа 2014 года на выборах в ландтаг Саксонии «Альтернатива» с ходу набрала 9,7 процента голосов (судя по всему, перехватив часть прежних избирателей Национал-демократической партии), 14 сентября в Тюрингии и Бранденбурге — соответственно 10,2 и 12,2 процента. Опрос Института изучения общественного мнения Forsa, опубликованный 23 сентября Zeit Online, показал, что уже около 10 процентов избирателей готовы проголосовать за эту партию на выборах в Бундестаг. По оценкам социологов, рост популярности «Альтернативы для Германии» объясняется привлечением голосов правого электората, клюнувшего на обещание партии ограничить миграцию в страну.

«Мы естественные союзники этого движения», — сказал 9 декабря в интервью Süddeutsche Zeitung по поводу акций PEGIDA член федерального руководства и лидер бранденбургского отделения «Альтернативы для Германии» Александр Гауланд. 11 декабря Фрауке Петри, один из трех федеральных пресс-секретарей партии и лидер ее саксонского отделения, призвала прочих политиков серьезно прислушаться к требованиям демонстрантов, в чью поддержку выступил и председатель партии Бернд Луке. Сейчас Петри, по сути, занята «наведением мостов» между лидерами PEGIDA и политическим истеблишментом Германии, многие из авторитетных представителей которого уже призвали не демонизировать дрезденские антиисламистские выступления.

Зачем это нужно «Альтернативе»? Логика проста. Тема исламизации поляризовала немецкое общество. Согласно проведенному 10-11 декабря 2014 года TNS Research для журнала Spiegel опросу, 34 процента граждан ФРГ опасаются роста влияния ислама в стране и поддерживают PEGIDA. Схожие цифры (29 процентов) дает и опрос Forsa, опубликованный 1 января 2015 года в журнале Stern. Поскольку все системные партии, в том числе и правящая коалиция ХДС/ХСС, дрезденские манифестации осудили (Ангела Меркель в новогоднем обращении призвала «не следовать за людьми, которые организуют все это, их сердца холодны, полны предрассудков и даже ненависти»), то часть граждан будут искать новую солидную политическую силу и найдут ее в лице «Альтернативы».

Владислав Мальцев