Грубо и тривиально

Сейм Латвии ввел уголовную ответственность за отрицание тезиса о «советской оккупации». 15 мая депутаты утвердили соответствующие поправки в окончательном чтении. Для нарушителей они предусматривают наказание в виде лишения свободы сроком до пяти лет. Местные власти, правда, признают, что формулировки нового закона довольно расплывчаты, а попытка применить его на практике может обернуться для Латвии исками в Европейский суд по правам человека.

За проект проголосовали чуть более половины общего числа депутатов (56 из100). Их поддержали представители правящего блока «Единство», Партии реформ, блока националистов, который входит в правящую коалицию, а также Союза «зеленых» и крестьян — партии, одним из лидеров которой является олигарх Айвар Лембергс. Против выступили депутаты от оппозиционного «Центра согласия».

Поправки запрещают публичное отрицание, оправдание, прославление, а также «грубую тривиализацию» оккупации Латвии. Странами-оккупантами при этом считаются Советский Союз и нацистская Германия.

Более ранняя версия поправок, кстати, запрещала не только отрицание оккупации, но даже «злостные, грубые или оскорбительные сомнения» по этому поводу. После критики, к которой присоединились и представители власти, пассаж из текста удалили.

Оставшиеся формулировки, правда, также вызывают вопросы. Что, например, будет считаться «грубой тривиализацией»? (лидер партии «Заря» Владимир Линдерман предположил, что это утверждения типа «Мне плевать на оккупацию»). Будут ли запрещены любые утверждения о том, что «советской оккупации» Латвии не было — или же какие-то рассуждения на эту тему разрешат? Похоже, создатели и сторонники закона сами это не очень хорошо представляют.

Министр юстиции Латвии Байба Брока, представляющая в правительстве блок националистов VL-TB/LNNK (альянса партий «Все для Латвии» и «Отечеству и свободе / Движение за национальную независимость Латвии»), к примеру, заявила, что даже «хихикать по поводу этих событий» («советской оккупации») нельзя. А соавтор закона, депутат Андрей Юдин («Единство») заявил, что при оценке высказываний будут оцениваться и намерения их автора.

«Понимаете, если человек скажет "оккупация", то возникнет вопрос: что он имеет в виду... — пытался объяснить депутат. — Есть факт: Латвия не вступала в Советский Союз добровольно. То, что произошло, – произошло не по воле латвийского народа. И вот если кто-то будет отрицать этот факт, иронизировать, прославлять, то в этом случае возможна ответственность. И здесь уже не будет важно, какими словами человек это говорит».

Более того, как признал Юдин, однозначного ответа на вопрос, что можно считать «публичным» отрицанием оккупации, тоже нет. «Если это собрание людей, оно может быть публичным мероприятием, – рассуждает он. — Но, в то же время, если это частное мероприятие (люди празднуют день рождения, например), то оно может быть не признано публичным. То есть, нет закона о том, что является, а что не является публичным. Есть общий подход».

На нечеткость формулировок нового закона обращала внимание и Полиция безопасности (местная спецслужба). «С учетом опыта уже сейчас можно предположить, что оценки лингвистов будут противоречивыми, что позволит усомниться в вине возможного нарушителя, — цитировал точку зрения силовиков портал DELFI. — Согласно Уголовному закону, подобные сомнения интерпретируются в пользу обвиняемого».

Министерство внутренних дел, в свою очередь, предупредило, что закон может спровоцировать волну «демонстративных заявлений», авторы которых добьются того, чтобы их осудили в Латвии, а затем обратятся с исками в Европейский суд по правам человека (цель этой кампании, как выразилась госсекретарь МВД Илзе Петерсоне-Годмане, будет заключаться в том, чтобы «еще больше дискредитировать Латвию в международном сообществе»). Собственно, еще в феврале, когда поправки только обсуждались, журналист и общественный деятель Юрий Алексеев опубликовал заявление о «полном отрицании советской оккупации» и призвал организовать по этому вопросу сбор подписей по всей стране. В день принятия закона лидер партии «Заря», один из инициаторов референдума о статусе русского языка Владимир Линдерман разместил у себя в Facebook несколько лозунгов («Слава советской оккупации!» и тому подобное) и выразил надежду, что станет первым, на кого теперь заведут дело.

Скептически к поправкам отнесся и латвийский МИД, указавший на то, что они ограничивают свободу слова (эта свобода, как отметил глава МИД Эдгар Ринкевич, подразумевает право людей «выражать не только такие мнения, которые нравятся обществу, но и такие, которые задевают, шокируют и тревожат»). По мнению министра, оснований для того, чтобы вводить ограничения, в данном случае нет. «Латвии придется объяснить, каким образом двадцать с лишним лет спустя после восстановления независимости ей угрожают подобные высказывания», — резюмировал он.

Объяснения, в самом деле, не помешали бы. В министерстве юстиции заявляют, что защищают права жертв «оккупационного режима». Тогда, правда, возникает вопрос: если «режим» прекратил существование более двадцати лет назад, почему закон принимают только сейчас?

В официальной идеологии нынешней Латвии тезис о «советской оккупации» вообще является основополагающим. На нем была основана концепция преемственности латвийского государства, получившего независимость после распада СССР (еще в декларации о восстановлении независимости, принятой Верховным советом Латвийской ССР в 1990 году, подчеркивалось, что 60 лет назад республика была оккупирована, а местная власть, согласившаяся на присоединение к СССР, не выражала волю народа Латвии). Концепция среди прочего «оправдывала» существование неграждан — «некоренных» жителей республики, которым после распада СССР отказали в государственных паспортах.

Годами в Латвии подсчитывали ущерб от «советской оккупации» (специальная комиссия, которая этим занималась, в 2009 году прекратила работу из-за экономического кризиса, однако спустя несколько лет заработала снова). Миллиардную компенсацию собирались потребовать с России. Хотя МИД Латвии в начале 2014 года признавал, что вопрос о компенсации «на повестке дня не стоит».

Для местных элит отношение к советскому прошлому стало фактором сохранения их власти. «Элиты, которые сейчас стоят у власти в странах Балтии, обосновывают свое господство не тем, что они эффективны, не тем, что они ведут свои страны к лучшему будущему, а тем, что они спасли свои народы, свои нации из омута "темного прошлого"», — констатирует директор ВЦИОМ Валерий Федоров.

События, связанные с присоединением Латвии к СССР (ввод частей Красной армии на ее территорию и последовавший за этим приход к власти прокоммунистических сил, которые поддержали вхождение республики в состав Советского Союза) можно трактовать по-разному. «То, что 17 июня 1940 года в Ригу вошли советские танки — это факт. Отрицать его — равносильно утверждению, что земля плоская, — отмечает глава Союза журналистов Латвии Юрий Пайдерс. — Вопрос не в отрицании самого факта, а в его интерпретации». Теперь, однако, власти решили установить, какая именно интерпретация является допустимой.

При этом нынешнему президенту Латвии Андрису Берзиньшу, к примеру, уже припомнили, что во времена «оккупации» он работал в советском правительстве (был заместителем министра бытовых услуг Латвийской ССР). «Театр абсурда: страной руководит президент, служивший при оккупационном режиме ЗАМЕСТИТЕЛЕМ МИНИСТРА! Половина Сейма и правительства — бывшие члены КПСС, а они собираются сажать в тюрьму НАС за "отрицание оккупации"», — возмущается журналист Юрий Алексеев (орфография автора сохранена —прим. «Ленты.Ру»). Сама же Латвия в период своей независимости, как отмечает эксперт по международному праву Марис Лейниекс, фактически приняла участие в оккупации Ирака (на территорию которого вторглись войска США и их союзников).

В нынешних условиях оккупация, как полагает обозреватель журнала Ir Айвар Озолиньш, для властей является более удобной темой для предвыборных дискуссий (выборы в Сейм Латвии назначены на осень 2014 года), «чем, например, неудачная реформа финансирования здравоохранения, неспособность предложить компенсации за подорожание электроэнергии для малообеспеченных, застрявшая реформа администрирования неплатежеспособности». И, безусловно, более удобной темой, чем, к примеру, продолжающееся сокращение населения «деоккупированной» страны (в период с 2000 по 2010 годы население республики сократилось на 13 процентов, в основном это было вызвано эмиграцией; к 2015 году, как прогнозирует демограф Петерис Звидриньш, в стране останется менее двух миллионов человек).

«Грядут выборы, и поэтому именно сейчас нам пытаются навязать дебаты по этому вопросу, — заключает глава Союза журналистов Юрис Пайдерс. — То, что натворили эти так называемые националисты у руля власти, — страшнее всей оккупации, всего оккупационного периода. Им надо самим себя наказать за то, что латыши в массовом порядке уезжают из страны, что народ вымирает... Нет, вместо этого они свои грехи скрывают и разжигают дебаты по поводу исторических вопросов».

Михаил Тищенко