В баке дырка

Общение президента России Владимира Путина с гражданами в рамках «прямой линии» 25 апреля не обошлось без традиционной острой темы — цен на бензин. Глава государства заявил, что они рыночные, и отверг идею субсидирования цен за счет государства. И тот, и другой тезис, впрочем, можно поставить под сомнение — рыночные механизмы в нефтянке работают далеко не всегда, да и на субсидирование цен в России тратятся значительные средства.

Отвечая на вопрос о разнице между ценами на бензин в российских регионах, Путин отметил, что стоимость топлива на Дальнем Востоке примерно на 3,5 рубля выше, чем в среднеевропейской части России (на самом деле разброс, например, по Аи-95 может доходить до восьми рублей: на Камчатке бензин в 2012 году стоил до 40 рублей, тогда как в Москве — 32). Путин пояснил, что «Роснефть» объясняет этот разброс расходами на доставку нефтепродуктов до конечного потребителя. Антимонопольщики на слова Путина отреагировали дополнительной проверкой монополиста.

Ответ Путина и быстрая реакция ФАС забылись бы, как и десятки других вопросов, если бы президент не сделал особенный упор на рыночном ценообразовании. Между тем рынок регулирует стоимость бензина далеко не всегда. Так, совсем недавно — перед мартовским выборами президента — правительство попросило нефтяников придержать цены на бензин. Как следствие, стоимость бензина несколько месяцев была стабильной, но во второй половине 2012-го рост цен ускорился — и уже в октябре обогнал темпы общей инфляции.

Путин также сравнил Россию с экспортирующими нефть странами, где бензин стоит очень дешево. По его словам, для РФ такой вариант неприемлем, поскольку в конечном итоге ведет к убыткам сырьевой отрасли и, соответственно, к отсутствию средств на открытие и разработку новых месторождений. В итоге государствам с дешевым бензином в какой-то момент все же приходится резко повышать его стоимость. Для России этот нерыночный путь неприемлем, подчеркнул президент.

Тем не менее уже на следующий день выяснилось, что и с этим элементом ценообразования дело обстоит не так просто. Газета «Ведомости» со ссылкой на данные Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и МВФ 26 апреля сообщила, что Россия потратила в 2011 году на поддержку энергетического сектора 116 миллиардов долларов. По данным МВФ, по этому показателю страна заняла третье место в мире, уступив лишь Китаю и США. На поддержку собственно нефтяной индустрии в России было потрачено 1,5 процента ВВП. Справедливости ради стоит отметить, что в Венесуэле этот показатель составляет почти 15 процентов, но там и бензин по два цента за литр.

Даже с учетом защитных мер бензин в России остается достаточно дорогим — если не в абсолютных значениях, то в отношении к доходам населения. На это обратил внимание и сам Владимир Путин. «В США эти цены чуть-чуть выше, чем у нас, но там доходы граждан выше», — напомнил он. Америка также взимает «минимальный» налог с нефтяников, отметил Путин. Если посмотреть на структуру стоимости бензина в России и в США, то выяснится, что в РФ действительно треть цены бензина приходится на налоги (в США — около 20 процентов).

Президент упомянул, что немцы платят за бензин в два раза больше, чем россияне. Чтобы ярче продемонстрировать, насколько дела в РФ обстоят лучше, чем в Европе, он мог бы привести в пример Норвегию, где бензин в три раза дороже, чем на российских заправках. Но при этом средний норвежец может купить на свою зарплату 1785 литров бензина, а россиянин — всего 770. Лучше всего в Европе живется люксембургским автолюбителям, которые при цене в 56,7 рубля за литр могут купить на среднюю зарплату 2106 литров бензина.

Стоит сравнить также и прибыльность продажи топлива. В России маржинальность розничной торговли бензином составляет 20-25 процентов. Политик Владимир Милов, известный последовательной критикой монополизма в российской энергетике, предлагал прибавлять к этой величине еще процентов 20, которые, по его словам, компании записывают в другие расходы. Но даже если предположить, что Милов ошибается, прибыльность торговли бензином в России несоразмерно высока по сравнению с теми же США.

В Америке и Европе, как известно, АЗС зарабатывают преимущественно на «прочих» услугах — продажах в магазинах и кафе, расположенных при заправочных станциях. Средняя маржинальность розничной торговли бензином в США в апреле этого года составляла всего 4,5 процента. То есть владелец АЗС в США получает всего 17 центов с галлона бензина, которые, как правило, уходят на зарплату сотрудникам, аренду и другие расходы. В России такая ситуация невозможна: при низкой марже нефтяные компании будут делать все возможное, чтобы сбывать нефтепродукты на экспорт — в таком случае не надо возиться с розничными потребителями и придумывать, как сбывать бензин.

Существующий порядок ценообразования в России можно назвать полурыночным, и, судя по ответу Владимира Путина, он власть вполне устраивает. Если бы правительство и Кремль хотели двигаться по рыночному пути, они прежде всего старались бы демонополизировать рынок, ведь в некоторых регионах крупные вертикально-интегрированные компании являются едва ли не единственными поставщиками топлива — и им просто не с кем конкурировать. Крупнейшие игроки фактически разделили рынок, и новые игроки на него пускаются крайне неохотно. С завершением слияния ТНК-ВР и «Роснефти» значительная часть нефтедобычи и нефтепереработки вообще будет контролироваться одним игроком, что никак не вяжется с рыночными механизмами ценообразования.

При этом если бы государство пришло к выводу о необходимости максимального субсидирования цен на бензин, тогда на это необходимо было бы тратить гораздо больше средств. А на АЗС появились совсем другие ценники.

Сергей Козловский