«Ее можно считать жертвой»

У девочки-вундеркинда Алисы Тепляковой, которая в восемь лет сдала ЕГЭ и поступила на платное отделение психфака МГУ, началась первая сессия. Во вторник, 21 декабря, появилось видео, где ее отец Евгений Тепляков пытается прорваться через пост охраны факультета с криками, что он «хочет поговорить с преподавателями». Администрация факультета вынуждена была прятать их от агрессивного родителя. Еще в сентябре, когда стало известно, что Алиса станет студенткой МГУ, «Лента.ру» попросила прокомментировать это событие известных педагогов. Все они сомневались, что для психики маленького ребенка учеба в вузе будет посильной задачей. Возможно, опасения начинают сбываться. Мы публикуем их мнения об Алисе и методах ее отца.

Леонид Кацва, автор учебников и пособий по истории России. Преподаватель московской школы № 1543

Я смотрел видеоинтервью с Алисой Тепляковой. У нее, видимо, очень тренированная память. Каких-то других качеств она не показала в выступлении. Разговаривает она как семилетка, уровень ее понимания ситуации — типичный для маленького ребенка. У нас в школе на педсовете перед началом учебного года говорили об этом, многие считают, что вся эта история очень дурно пахнет. Имеется в виду не то что девочка сдала ЕГЭ — вызубрить какие-то вещи по нескольким предметам на минимальный балл она могла, если у нее действительно вот такая память. Я видел, как она читает — быстро, но судя по всему общего смысла текста не понимает. Папа дрессировал детей именно на скорочтение. А скорочтение — это немного не про чтение в том смысле, как мы его понимаем.

У меня нет вопросов к папе. Он хочет доказать некую идею — что можно в школе не учиться 11 лет, а освоить все за три года. К девочке у меня тоже вопросов нет. Потому что в данном случае она — орудие в руках папы, в какой-то мере ее даже можно считать жертвой.

У меня есть вопрос к МГУ: принять девятилетнего ребенка на психфак — это надо все же сильно постараться.  Но гораздо больше у меня вопросов к школе,  которая ее  выпустила. Я ничего про эту школу не знаю. Даже не знаю номера. Видимо, она была на домашней форме обучения, на уроки не ходила. Не знаю, как это было оформлено — экстернат или домашнее обучение, этого не могу сказать. Но если она в восемь лет сдала экзамены за все годы обучения, то, грубо говоря, девочка должна была с шести лет сдавать экзамены каждые два-три месяца. Это если их принимали.

Папа говорит совершенно открыто, что девочка не прочитала ни одного программного литературного произведения, что она знакомилась с художественными книгами в виде кратких пересказов. Я понимаю, что так некоторые дети и делают, даже в 17-летнем возрасте. Но все-таки это принято скрывать, а не превращать в манифест.

Я 40 лет преподаю историю и, как говорится, зуб даю, что если ребенка начать спрашивать не на уровне тестов, кто командовал теми-то войсками, кто был генеральным секретарем тогда-то, министром, великим князем тогда-то, а начать спрашивать всерьез, с причинно-следственными связями, с характеристиками событий, то не о чем будет говорить. Специалисты по естественным наукам и физике также замечают, что даже на уровне физиологии не может ребенок в таком возрасте эти дисциплины качественно осваивать.

У нас были вундеркинды. И я знаю случаи, когда в вуз приходил учиться 14-летний студент. Однако разница между 14 и 17 годами, когда положено сдавать ЕГЭ, на порядок меньше. Я уж не говорю о разнице между 17 годами и девятью. Поэтому я в данном случае вижу какую-то недобросовестность с разных сторон. И прежде всего — школы. Возможно, она просто решила подыграть папе, не знаю почему. Либо просто отвязаться от этого папы. Потому что папа такой, что проще согласиться на его условия, чем объяснять ему, почему этого делать не стоит. Но, с другой стороны, есть и контраргумент, почему это может быть не так. За Алисой — на подходе очередь из ее братьев и сестер. Причем если у Алисы имя обычное — среди девочек школьного возраста Алисы встречаются, то у остальных детей в семье имена скандинавских богов, а не детей из России. И тут у меня ощущение, что психологическое состояние папы от старшего ребенка к младшим начало усугубляться.

На мой взгляд, тут широкое поле деятельности для Рособрнадзора. Не думаю, что тут речь о мошенничестве при ЕГЭ — ребенок с натренированной памятью мог рассчитывать на минимальные баллы, чтобы экзамен считался сданным. Но полноценное среднее образование она получить не могла. Девочка под папиным внушением говорит: в школе 11 лет учатся, а в институте — пять, значит, институт — проще, я его окончу за два года. Эти слова ребенка цитируют СМИ. Предположим, она окончит институт в 11 лет. Вы пойдете на консультацию к такому специалисту-психологу? Я, честно говоря, остерегусь.

Папа говорит, что учителя, которые заставляют свободно читающего ребенка по слогам произносить ма-ма мы-ла ра-му, — преступники. У него все — преступники, один он — молодец. Совершенно понятно, что папа преследует какие-то цели. Не могу сказать, что они материальные, по-видимому, он хочет прославиться, стать великим реформатором образования или кем-то еще в этом роде. Но мне кажется, что эти эксперименты очень опасные.

В моей практике были дети, которые перескакивали через класс — из шестого в восьмой, из восьмого в десятый. Таких случаев у меня было, если не ошибаюсь, три. Эти ситуации на состояние детей оказали скорее отрицательное влияние, чем положительное. Ребята были развитые, скучали в классах по возрасту, но когда их перевели на год вперед, они совершенно потерялись. Мне кажется,  что так делать не надо.

У меня есть дети, которые очень одарены математически и учатся в математическом классе. Они становились призерами Всероссийских олимпиад, но это не повод считать, что во всем остальном дети так же одарены. Знаете, как говорил великий русский поэт Козьма Прутков: «Специалист подобен флюсу, полнота его односторонняя». Допускаю, что талантливые дети могут оканчивать школу, допустим, не за 11 лет, а за девять. Но в то, что ребенок может окончить школу в 9 лет, — не верю.

Леонид Перлов, почетный работник общего образования России, много лет преподавал географию в одной из лучших математических школ страны Лицей «Вторая школа»

В обычных школах слишком умных учеников частенько просто боятся. Потому что учитель — живой человек. Он понимает, когда у него не получается, и не понимает — почему. А не получается просто потому, что он раньше мог не иметь дела с такими детьми. Или школьная администрация от него требует одно, а ребенку нужно совершенно другое. И как найти в этом приемлемую середину — очень сложный вопрос.

С такими ребятами действительно трудно, ничуть не легче, чем с детьми с аутическим компонентом, с другими особенностями развития. 

Просто здесь трудности другого рода. Учитель должен очень много знать не только в области своей математики, географии или литературы, а именно в области педагогики. Эти дети больше требуют, они иначе воспринимают действительность, способны быстро анализировать действия того же самого учителя и показать ему, прав он или нет в той или иной ситуации. Им очень много надо от учителя, а учитель далеко не всегда в состоянии им это дать. Нужна другая манера общения с ребенком. И грань между жесткостью и фамильярностью учителю помогает установить только опыт.

Педагогика — не наука. Это синтез искусства и ремесла. И в контакте с каждым конкретным учеником педагог работает так, как этому конкретному ученику требуется. Естественно, если школа предоставляет педагогу такую возможность, если он не вынужден как большинство учителей трудиться на полторы-две ставки. В моей «Второй школе» у учителей такая возможность есть.

Сейчас упор делают на математической одаренности, спортивной, музыкальной. Да и собственно — все. Других одаренностей стандарт не предусматривает. А на самом деле этих одаренностей — миллион. Ребенок вполне может быть талантлив в чем-то, чего пока еще не проявил. И сам может о своей способности не догадываться.

Одна из задач квалифицированного педагога — выявить эту одаренность. А вот что у ребенка здорово? Ну вот он дуб дубом в математике и совершенно не интересуется химией. Но зато он пальцами чувствует, как из куска пластилина вылепить медведя. Его никто никогда этому не учил, но у него  прекрасно получается. Или, например, он педагогически одарен и обожает возиться с младшими своими товарищами. И у него отлично получается: они его слушают, они его обожают, они на нем виснут. Это одаренность? Думаю — да.

Но школа сегодня не имеет задачи выявить талант у каждого. Главная задача школы — выполнение стандарта. Все, наверное, слышали о федеральном государственном стандарте. Подразумевается, что он — некий эталон, на который нужно равняться.
Для работы с детьми высоко мотивированными, грамотными, желающими учиться необходимо отклониться от этой нормы. Норма не рассчитана на повышенный уровень образования, в первую очередь она не может удовлетворить требований со стороны ученика. Стандарты «отклонения» не приветствуют. Кроме того, отклонение в любую сторону — хоть в сторону повышенных потребностей со стороны ученика, хоть в сторону работы с детьми с особенностями развития — все это требует особой, соответствующей квалификации учителей. Действующий профессиональный стандарт учителя подразумевает, что педагог обязан работать с любыми детьми в любых условиях. Хотя его никто и никогда не учил этому.

Дети, которые перепрыгивали через классы, были и 20 лет назад, и сто лет назад. Но ничего хорошего, как правило, из этого не выходит. Всему свое время, в том числе и детству. Думаю, что и на этот раз исключением эта девочка не станет. Конечно, для таких детей нужен особый подход. Ей нужны знания, соответствующие ее развитию и способностям. Но это вовсе не курсы ЕГЭ по русскому и математике. Подготовительные курсы к ЕГЭ — это называется дрессировка. Медведь вон ездит в цирке на велосипеде. Но, во-первых, он не знает, что это неприятно. А во-вторых, совершенно не понимает, что для него — медведя — это нехорошо.

Все же взрослым нужно поаккуратнее подходить к этим вопросам и в первую очередь выяснить — это им так кажется, или сам ребенок ощущает, что у него к чему-то талант и он готов в этом направлении развиваться. Очень часто ощущения родителей и детей не совпадают. Например, родители считают, что ребенок математически одаренный, а он мечтает играть на кларнете и в любую свободную минуту летит к инструменту, потому что это ему по-настоящему нравится. При этом он занимается математикой, олимпиадник и так далее, но только потому, что он послушный ребенок. У меня такие случаи были. Ребенок — член команды Москвы по шахматам со всеми разрядами, подающий очень большие надежды. В девятом классе мальчик сказал родителям, что на юниорский чемпионат он не поедет и эту страницу своей биографии закрыл. Он намерен поступать на мехмат МГУ, а значит, оставшиеся до окончания школы два года будет заниматься именно этим. Скандал был нереальный. Но парень, надо отдать ему должное, выдержал. 

Александр Снегуров, заслуженный учитель России, кандидат психологических наук

Корреспонденты обратились ко мне за комментарием феномена, я высказал свое мнение. Это были корреспонденты телеканала «Россия 24». А потом мне сообщили, что девочку опросили — есть ролик с выступлениями ее отца, который я не смог посмотреть. Так вот, ребенку задали ряд вопросов, и выяснилось, что она не знает каких-то тривиальных вещей, после чего выпуск сюжета отменили.

Да, неудобно говорить о ее достижениях, когда она не знает обычных вещей. А я это допустил еще до ее опроса. Потому что тут налицо диссонанс и нарушение, так скажем, динамики по всем направлениям развития. Обязательно что-то будет отставать. В случае этих вундеркиндов это практически все время имеет место. Знаете ведь, как тесто замешивают? А потом уже от замешанного теста можно взять кусочек и потянуть вверх. Мы можем вытянуть достаточно высоко. Так же и с детьми. Представим, что мы вытянули один показатель из общей палитры развития ребенка. В данном случае — сегмент ее интеллектуальной составляющей. А социализация и психологическое развитие, оставшиеся в этом тазике, соответствуют возрасту. А мы-то хотим ориентироваться на высоту вытянутого сегмента, чтобы остальное ему соответствовало.

А потом удивляются, почему у таких детей стрессы и изломанные судьбы, а в лучшем случае возвращение к типичному пейзажу в привычный ландшафт сверстников. Подобное ускоренное обучение чревато этими факторами. Я не буду говорить, что это дурно, просто обозначаю. Ты даешь обучение, но надо понимать, что миновать вид детства не рекомендуется. Нужно понимать, что ведущая деятельность ребенка — игра, а в данном случае ее отец заменяет ее учебой, но психика ребенка настроена на эту смену не сейчас.

Да он говорил, что она гуляет и играет, но это все сочетается, может быть, только на его взгляд. А может быть, это всего лишь имитация сочетания. А потом выявится большой диссонанс, который обнаружится внезапно. Допустим, ребенок вдруг чего-то не захочет, например, жить на свете или находиться среди этих людей. Вдруг он может заявить своим родителям — вы меня измучили и достали. Этого не стоит исключать. Я не говорю, что это может произойти в обязательной перспективе, но исключать этого нельзя, и стоит иметь это постоянно в виду.

Я склонен к позиции, что ее натаскали на сдачу ЕГЭ, при этом не отрицая все-таки ее интеллектуальных возможностей. Однако в таком случае игнорируется — хотя не должен — опыт взросления. Ряд школьных предметов основан именно на постепенном взрослении, к примеру, литература и история. Ну что она, «Войну и мир» прочитала?

Она поступила на психфак, не созрев и не испытав этапов взросления, которые нужно пройти человеку. Хоть и говорят, что мы, психологи, работаем с опытом другого человека, однако если у тебя есть собственный опыт, это точно не помешает. Я не говорю, что каждый должен пройти через большую драму или катастрофу и тогда он сможет работать психологом. Но, разумеется, какие-то приблизительные ощущения и переживания должны быть, чтобы работа была успешной.

Рост психологический и физиологический обязательно должен отразиться на психике и сознании ребенка, чтобы была полноценная картина, а этого, по-моему, не произошло, ведь отец мог интеллектуально ее подгонять. Но само созревание… Да, может, у нее идут и эти процессы быстрее, но это еще не значит, что они соответствуют ее интеллектуальным свершениям. А там, может быть, и свершения интеллектуальные не по всем пунктам. Интересно было бы побеседовать с ребенком не в рамках ЕГЭ, а в рамках общей эрудиции и взглядов на мир. Сложилось ли у нее мировоззрение, а не набор фактов, который опирается на память. Но складывание и формирование мировоззрения — другая вещь. И жизненный опыт в том числе.

Они и в вузе хотят ускорить обучение, чтобы она окончила его в 11 лет. Задаюсь вопросом: работать она не может, а значит может быть провисание, которое, не исключено, может привести к экзистенциальному кризису: а зачем вы это сделали со мной? А что мне теперь делать, а где мое детство? Это один вариант. Другой — она сама вернется в свою детскую парадигму, ну и как-то все в общем пейзаже сравняется.

Сам я сторонник отмены ЕГЭ, но это отдельная беседа. Этот экзамен проверяет память и приспособленность ребенка к определенным процедурам, а это отнюдь не весь спектр потенциала ребенка. У кого-то память не так хороша, у кого-то лучше. Много у меня опций критического характера по этому вопросу. Однако я за различные сценарии итоговой аттестации.

По поводу детей-вундеркиндов я считаю, что родители развивают уже имеющуюся почву. Можно сказать, что это дар или наказание, но в любом случае это данность, которую родители заметили и начали развивать доступными способами. Это нетипичный пейзаж, который можно называть своеобразным нарушением или отклонением от нормы. Обижать не станем, но примеры многих талантливых людей, увы, подтверждают эту позицию.