Страна несбывшихся надежд

В Болгарии грядет своеобразный юбилей. 1 января 2017 года исполнится 10 лет со дня официального вступления страны в Европейский союз. С этим событием многие болгары связывали огромные надежды на перемены к лучшему. В новогоднюю ночь 2007 года в Софии царила эйфория: ночное небо освещалось прожекторами, на улицах и площадях проводились концерты популярных певцов и музыкантов, собравшиеся ликовали и обнимали друг друга. Вскоре всем им пришлось убедиться, что членство в Евросоюзе — вовсе не панацея от всех бед. Почему сегодня многие болгары чувствуют себя обманутыми — разбиралась «Лента.ру».

В начале жизни в большой европейской семье дела у многих болгар, что называется, шли в гору. По всем статистическим отчетам страна демонстрировала высокие темпы роста. Причин было несколько. Например, государство активно распродавало новым партнерам по ЕС заводы, фабрики и инфраструктурные объекты. Деньги от приватизации учитывались как инвестиции. Расчет был очевиден: новые владельцы перезапустят производство. Но приобретатели, за редким исключением, вкладываться в модернизацию болгарской промышленности не спешили. В итоге многие предприятия стоят закрытыми до сих пор. Частично — из-за мирового кризиса, грянувшего в 2008-м и вынудившего инвесторов скорректировать свои планы. Но более популярно (и вполне правдоподобно) иное объяснение: скупив и законсервировав предприятия в Болгарии, европейские бизнесмены просто убрали конкурентов.

Радужные ожидания связывались и с развитием курортов. Некоторым болгарам повезло: в 1990-е в стране была проведена, как тогда писали, «жесткая реституция» — бывшим владельцам и их потомкам вернули имущество, землю и недвижимость, национализированную в советские годы. В выигрыше оказались те, чьи угодья находятся в курортных зонах и на Черноморском побережье.

Землю продавали, строили гостиницы и жилые комплексы. После снятия в 2012 году запрета на продажу недвижимости иностранцам квартиры в Болгарии с удовольствием покупали не только россияне, но и немцы, и скандинавы, и французы. За небольшие по меркам Западной Европы деньги они получали вполне достойную собственность у моря. Болгарские власти говорили если не о чуде развития, то о небывалом расцвете страны. При этом как-то упускался очевидный факт, что вся туристическая инфраструктура задействована лишь в курортный сезон, а в остальное время простаивает.

Надо сказать, что формальное присоединение Болгарии к ЕС изначально было обставлено несколькими условиями, которые выставил не только Брюссель, но и, например, Лондон. Великобритания настояла на том, что граждане Болгарии смогут выйти на общеевропейский рынок труда только через семь лет после вступления страны в Союз. Фактически это был запрет на работу в других странах, который был снят лишь 1 января 2014 года. Однако и после семилетней отсрочки страны «старой Европы» были не в восторге от потока дешевой рабочей силы из Болгарии. Болгарский президент Росен Плевнелиев в новогоднем обращении к нации постарался развеять страхи соседей по Евросоюзу: заявил, что его сограждане ищут достойную работу, доходы и справедливость у себя на родине, а не стремятся приобрести билет в один конец и уехать на постоянное место жительства в более развитые страны.

Но президент явно лукавил — трудоустроиться дома может далеко не каждый болгарин: официальный уровень безработицы за 2015 год составил 9,1 процента. Среди молодежи этот показатель гораздо выше, разные источники оценивают его в 20-29 процентов. Кроме того, данные не учитывают людей с частичной или сезонной занятостью. В итоге трудоспособные граждане Болгарии вынуждены отправляться на заработки за рубеж. За последние годы в поисках лучшей доли из страны уехали около двух миллионов человек (общая численность населения Болгарии — семь миллионов), а у оставшихся стала популярна шутка: «У Болгарии есть два выхода из кризиса — терминал 1 и терминал 2».

Проблема бегства рабочей силы приобрела еще одно измерение. Уезжают не только разнорабочие, но и «белые воротнички». Это особенно заметно в сфере здравоохранения — многие врачи и квалифицированный медицинский средний персонал предпочитают работать за рубежом, где им платят в два-три раза больше, чем на родине. А местные больницы и поликлиники испытывают жесточайший кадровый голод.

В глубоком кризисе находится и хорошо знакомое гражданам СССР болгарское сельское хозяйство. Смертный приговор ему вынесли дешевые фрукты и овощи из соседней Греции и других стран ЕС. Мелким компаниям в этом сегменте конкурировать с большими и технически хорошо оснащенными западными фермерами практически невозможно.

При этом в Болгарии есть крупные производители зерна, получающие дотации из Брюсселя. Объединенные в кооперативы местные сельхозфирмы часто арендуют землю у владельцев, которым выплачивают вполне достойную по болгарским меркам ренту. Но это скорее исключение из общей ситуации, которая довольно печальна. Болгария и Румыния остаются самыми бедными странами Евросоюза.

В октябре 2014 года президент Росен Плевнелиев в одном из интервью заявил, что ЕС — это инновационный проект, в котором большая Германия и не очень большая Болгария обладают равными правами. С формальной точки зрения это, конечно, так. Но кто на самом деле в Евросоюзе правит бал, Софии за минувшие десять лет несколько раз наглядно демонстрировали. Например, в 2010-м, когда французские власти массово выдворяли из страны цыган — граждан Болгарии.

Как писала французская пресса, эта операция по депортации была чистой воды постановкой, так как обладатели паспортов ЕС после высылки на родину спокойно могли вернуться. Но прецедент был создан — гражданам Болгарии указали на их место в ЕС.

Следующий урок Софии преподнесли в 2013-м при очередном обсуждении вхождения страны в Шенгенскую зону. Неготовность Болгарии к участию в договоре объяснили высоким уровнем коррупции, технической отсталостью и опасностью проникновения через ее территорию нелегальных мигрантов. Но дело было не только в этом. Особенно резко возражал Берлин. Бывший в то время министром внутренних дел ФРГ Ханс-Петер Фридрих напомнил, что принцип свободного передвижения в ЕС предполагает возможность граждан работать и учиться в любой стране. Однако если выяснится, что человек переехал только ради получения большого пособия по безработице, в его отношении будут приняты санкции. Иначе говоря, он дал понять, что видит в болгарских гражданах нахлебников, а не братьев в кругу единой европейской семьи.

В нежелании кормить партнеров по объединению немцев поддержали Нидерланды и Австрия. А глава МВД Финляндии Пяйви Рясянен прямо сказала, что Румынию и Болгарию слишком поспешно приняли в ЕС. Впрочем, три года спустя, в апреле 2016-го, официальный представитель Еврокомиссии (ЕК) Мина Андреева заявила, что, по мнению ЕК, Болгария выполнила все условия, необходимые для присоединения к Шенгенской зоне. По словам Андреевой, теперь соответствующее решение должны принять страны-члены ЕС. Впрочем, когда это произойдет, чиновник не уточнила.

Болгар очень раздражает тот факт, что ради вступления в ЕС они скрупулезно и педантично выполняли все требования Еврокомиссии и проводили требуемые реформы, но в результате получили от пребывания в Евросоюзе гораздо меньше, чем ожидали. «ЕС не принес богатства, на которое многие надеялись, но сейчас ностальгируют по советскому прошлому», — с сожалением констатировала в интервью директор болгарской исследовательской компании Alpha Research Боряна Димитрова.

Михаил Куракин