«Тут могли бы стоять города из научной фантастики»

Самарский фотограф и блогер Арсений Котов снимает, казалось бы, банальное: привычные каждому россиянину типовые дома, построенные в эпоху СССР. Однако обычные снимки порой становятся частью мифологии, этакой печальной песнью об утраченном. Особенно — в северных городах. «Лента.ру» поговорила с Арсением и записала его монолог о магии Севера, красоте серых панельных домов и жизни в вечной мерзлоте.

Мой Instagram называется northern.friend. Отчего так? Давным-давно я гулял по Тбилиси с местными молодыми ребятами, которые говорили только по-английски. И речь у нас зашла об отношении к русским. Тут-то одна девочка и сказала что-то вроде: "Why should we like our northern friends, who always occupy our territory?" (Вероятно, она имела в виду межэтнические конфликты в Абхазии и Южной Осетии). И я подумал: ха, northern friend — забавное обозначение!

Большую часть жизни я, как и многие другие, провожу в городе. И все, что меня окружает, — это творение рук человеческих. Если хоть сколько-то интересоваться окружающим миром, то интерес не могут не вызвать здания, архитектура.

А теперь смотрите: подавляющее большинство зданий, которые мы видим на городских улицах, построено в советское время. Так что, живя в России и увлекаясь архитектурой, невозможно не полюбить советскую архитектуру.

Мой любимый стиль — советский модернизм. Архитектура советского модернизма — это условный промежуток времени с 1955 года, когда Хрущевым было принято постановление «Об устранении излишеств», до 1991 года, когда распался Советский Союз. Архитектура СССР этого периода, к сожалению, не стала тем национальным достоянием, каким должна была стать по праву. С кончины СССР идет медленное, но верное разрушение архитектурных памятников той эпохи. А жаль.
Произведения советского модернизма так и не получили должного уважения от специалистов — архитекторов, историков, искусствоведов. Это предмет, не только не ставший национальным достоянием, но и рискующий вовсе исчезнуть. А ведь архитекторы этого периода искренне старались сделать жизнь советского человека лучше — насыщеннее, активнее, культурнее. В этот период возводилось множество дворцов — музыки, культуры, спорта, сколько музеев и театров… Как чутки и внимательны мастера были к городу, как деликатно вписывали здания в существующую застройку!

Исходя из этого, мне кажется, понятно, что я больше не про Русский Север, а про Россию вообще. Но и наш Север я, конечно, люблю — из-за его скупой, но живописной природы, идеально спланированных городов, построенных с нуля в советское время, и чувства, что хоть человеку здесь не место, нам удалось покорить снежную пустыню и закрепиться в этих суровых местах.

Есть ли у архитектуры северных городов своя особенность по сравнению с архитектурой прочего постсоветского пространства? Конечно! И первое, что приходит мне в голову, — это особенности строительства на вечной мерзлоте. Большинство домов, если под ними нет надежных скал, строят на ножках (сваях), чтобы уберечь вечную мерзлоту от таяния. Соответственно, все водо- и теплоснабжение выведено на поверхность.

Существовало множество интересных проектов северных городов, так и не воплощенных в жизнь. В них, например, предлагалось строить здания, соединенные крытыми переходами с парковой зоной, накрытой стеклянным куполом, под которым был бы свой микроклимат.

Но все это было слишком сложно и дорого, так что все арктические города, которые были построены, просто повторяли то, что мы видим по всей стране, лишь с небольшими модификациями. Скажем, для лучшей теплоизоляции использовались панели потолще.

Что касается северной городской планировки… Поскольку советские архитекторы были вынуждены работать в рамках типового строительства, они не могли повлиять на внешний облик здания, поэтому сосредотачивали внимание на их расположении и форме. В результате во многих проектах они предлагали застраивать северные города высокими каменными домами по принципу микрорайона, внешние строения в котором защищали бы от ветра и снега жилую часть населенного пункта.

В прошлом году мне довелось жить и работать полтора месяца в Норильске. Я давно мечтал попасть в этот город, но перелет туда стоит больших денег, так что я откладывал эту поездку на неопределенный срок, поэтому предложение поработать в этих местах я воспринял с восторгом, несмотря на то что моя карьера в строительной отрасли не сложилась.

Следом за ним идут города Кольского полуострова: Мурманск, Кировск, Апатиты, Мончегорск, Заполярный и другие. Это самый доступный для жителя европейской части России северный район. Сюда легко можно добраться на поезде или автомобиле, и цены на продукты здесь не очень отличаются от цен в других городах.

В последние годы здесь активно развивается туризм, многие приезжают посмотреть на полярное сияние. Особенно в этом районе меня поразил феномен Териберки. В полумертвом северном рыбачьем поселке сняли некоторые сцены фильма «Левиафан», после чего он обрел небывалую популярность. Орды туристов из многих стран едут сюда, чтобы увидеть сияние, постоять посреди руин, выкинутых на берег лодок… Да, здесь появились гостиницы, но немногочисленные коренные местные жители совсем не рады незваным гостям: весь бизнес здесь принадлежит предпринимателям из крупных городов, а местные как жили в бедности, так и продолжают, только теперь на их неказистый быт приезжают посмотреть со всего мира.

Еще мне запомнилась Воркута — некогда развитый шахтерский город, превращающийся в руины по мере закрытия угольных шахт. Недавно этот город прославился как самый быстровымирающий российский город. Квартиры здесь продают по цене от 50 тысяч рублей со средней рыночной в районе 300 тысяч. Переезжая отсюда, народ желает избавиться от недвижимости любой ценой, ведь коммуналка может достигать десяти и более тысяч в месяц.

Прошлой осенью я посетил Магадан, проехал автостопом по трассе Магадан — Якутск. Вот там действительно в 90-е годы наступил апокалипсис! За последние 30 лет в этом районе забросили около 150 населенных пунктов. Этот процесс, как правило, запускался остановками важных жилищно-коммунальных объектов. Происходит авария на котельной, в мороз лопаются трубы, на ремонт денег не выделяют, поселок закрывают. Все! Боюсь, что магаданский сценарий — это будущее всего Русского Севера, где все меньше и меньше людей хочет оставаться жить...

Мне очень обидно, что все здесь пошло именно так. Если бы не распад СССР с крахом всей промышленности, экономики, утратой достижений, быть может, и стояли бы на Севере купольные города, сошедшие со страниц научно-фантастических книг.