„ | По содержанию, как мне кажется, Олегыч уже сказал всё, что хотел и мог. Но по форме изложения он, конечно, бесподобен. Читаю его не ради новых смыслов, но чисто ради эстетического удовольствия. | “ |
22 августа издательство «Эксмо» выпускает новый роман Виктора Пелевина «Искусство легких касаний». Среди прочего, герои книги считают, что современная западная политкорректность — это идеологическая бомба, сконструированная ГРУ с целью уничтожить Америку. А для воплощения этого проекта в жизнь необходимы человеческие жертвы. Феминисткам, по традиции, тоже досталось. Роман читала обозреватель «Ленты.ру» Наталья Кочеткова.
Виктор Пелевин стареет, а его 20-летние читатели нет. Звезда, без всяких сомнений, классика отечественной словесности взошла в 1990-е, когда Владимир Путин еще не был российским президентом. То есть, с одной стороны, Пелевин — олдовый хакер человеческих душ, литературный гуру родителей современных young adult, когда те еще были в возрасте своих детей. С другой — такой анти-Тургенев, писатель, об колено ломающий проблему отцов и детей, в том смысле, что немало 20-летних относятся к нему с не меньшим пиететом, чем его верные 40-летние читатели. Особенно после фильма «Generation П».
Правда, 20-летним нужно многое объяснять. Особенно про недавнее прошлое, например, про 1990-е, которые поколение родителей помнит и так. Но Виктор Олегович опытный игрок, умеющий грамотно расширять аудиторию, чтобы у нее не возникло ощущения, будто ее только что накормили манной кашей с ложечки. Для «стариков» у него припасена легкая ностальгия, для молодых — обаяние мудрого старика:
«[В детстве] перед человеком открыты все дороги, он счастливый и веселый от одного сознания — даже если никуда по ним не пойдет. Все шлагбаумы подняты, из окна видна даль и все такое. Когда взрослеем, шлагбаумы один за другим опускаются, и путей впереди остается все меньше и меньше. (…) Вот как раз в девяностые годы старые дороги, по которым каждый человек брел в свой советский тупик, вдруг закрылись. Но зато открылись новые. Так что мы все — молодые и старые — как бы снова стали детьми», — объясняет своим молодым спутникам эпоху, на которую пришлась его юность, горный провожатый по имени Иакинф.
Но «Искусство легких касаний» — не роман о девяностых. Да и вообще не вполне роман в привычном читателю понимании. Единство темы воплощают совершенно разные герои. И только дочитав до конца, можно понять, почему три совершенно вроде бы не связанных друг с другом текста объединены под общей обложкой.
Итак, в книге три повести разного объема. Первая — «Иакинф» — представляет собой что-то вроде роуд-муви о четверых молодых людях, любителях трекинга. Телевизионщик Тимофей, банковский брокер Андрон, замерщик оконной фирмы «Балконный материк» Иван и социолог-евромарксист Валентин познакомились в Непале, исходили вместе не одну горную тропу и в качестве небольшого развлечения решили вместе съездить в Нальчик.
Приписанным к турбазе гидом для горных походов оказался старец с длинными седыми волосами и молодым лицом Иакинф, или Акинфий Иванович. Собственно, весь сюжет этой части укладывается в богатую биографию провожатого с экзотическим именем, который родился в Москве, жил в Староконюшенном переулке, получил диплом врача, но в 1990-е, когда все прежние пути перепутались, а новые прокладывались на ощупь, он стал экстрасенсом регионального масштаба (тут Пелевин, то есть Иакинф, предлагает своим читателям, то есть четверым слушателям, обширный экскурс в историю телевизионных экстрасенсов), и судьба занесла его в Нальчик.
Сразу стоит сказать, что книга «Искусство легких касаний» не изобилует сюжетными поворотами даже для скупого на это дело Пелевина. Героям даны имена, чтобы хоть как-то отличать их друг от друга, но персонажи одномерны, а все основное происходит в области идей. Так вот главная идея главы «Иакинф» — жертвоприношение. В частности, человеческое. В частности, рогатому богу Баалу, или Кроносу, или Сатурну. Богу времени, который ест своих детей и тем самым питается заложенной в них энергией. И дарует от щедрот с барского стола крохи этой энергии тем, кто ему служит и поставляет своевременное питание. Жертвы, «дети своего времени», исчезают, как будто их никогда не было. Даже памяти о них не остается. Зато тем, кто эти жертвы приносит, кое-что обламывается.
О том, какие это дает возможности адептам, рассказывает вторая глава книги — она называется так же, как весь роман «Искусство легких касаний».
Эта часть представляет собой пересказ остросюжетного романа, «почти детектива», написанного историком-конспирологом с говорящей фамилией Голгофский на основе произведенного им расследования. Дача Голгофского в Кратове соседствует с дачей некоего генерала Изюмина. Старик бодр, но его жизнь больше напоминает домашний арест. Голгофский ненавязчиво наблюдает за соседом, пока не понимает, что с тем случилось что-то неладное.
Генерала отравили «редчайшим химическим компаундом на основе мышьяка и таллия». Он выжил, но теперь ведет скорее растительное существование. Его дочь живет в Амстердаме и пока не планирует возвращаться в Россию (потом передумает). Поэтому Голгофскому ничего не остается, как взять на себя обязанности по поливу изюминских бонсаев и приступить к расследованию произошедшего.
В кабинете генерала красуется шелкография лося в хоккейном шлеме (привет рогатому Баалу-Кроносу из предыдущей главы). Голгофский начинает поиски. Информанты и друзья Изюмина — масон, египтолог, французский ученый — посвящают историка в нюансы деятельности отставного генерала.
Собеседники объясняют Голгофскому, что «еще Сведенборг и Даниил Андреев указывали, что некоторым феноменам сознания, известным, как "общественное мнение", "новые веяния", "Zeitgeist", "гул времени", соответствуют незримые и бестелесные в обыденном смысле сущности, которые проявляют себя в нашей жизни именно через то, что ветер времени начинает гудеть по-новому и наполняет открытые ему души незнакомым прежде смыслом. (…) Сами эти суждения и мнения, возникающие в сотнях и тысячах никак не связанных друг с другом умов, складываются в эту сущность. (…) Эти сущности называют гаргойлями и химерами».
Разница между ними в том, что гаргульи (гаргойли) — это водосточные желобы, которые служат проводниками льющейся с неба воды. Небесной воли и благодати, если угодно. А химеры — это просто каменные монстры на крыше. Путаница между первыми и вторыми свидетельствует о том, что связь с небом утеряна. А с тех пор, как гаргулий вытеснили химеры, у человечества начались серьезные неприятности (Ницше сформулировал это как «Бог умер»).
Что только в сознании обывателей разум и бог противопоставлены. В действительности же разум и есть сверхъестественное существо, подчинившее себе человека. Иначе с чего бы это человек не мог понять, какого хрена он принял то или иное решение.
Вводят Голгофского в курс практики использования чужой жизненной силы для создания этих самых химер общественного мнения. «Создатели химер давно поставили свое производство на промышленную основу. Они используют для этого все возможности современного мира — от фабрик, где массово забивают скот, до, увы, концлагерей». Собственно, «Искусство легких касаний» — название проекта, который вел генерал Изюмин. Он стал «главным архитектором» современной американской этики, морали и культуры. Он заложил основы современной западной политкорректности. Языком героев романа — «гендерную шизу придумали русские спецслужбы» с целью уничтожить США.
Правда, потом пришли к выводу, что уничтожать Америку невыгодно — будет только хуже, слишком многое посыплется и утянет за собой врагов. Поэтому генерала нейтрализовали, а проект приостановили. Но оказалось, что уже слишком поздно. Потому что идеологические химеры — это новые бомбы третьей мировой войны, которая уже состоялась. Только прошла незамеченной.
«Современная Америка — это тоталитарный совок 1979 года с ЛГБТ на месте комсомола, корпоративным менеджментом на месте КПСС, сексуальной репрессией на месте сексуальной репрессии и зарей социализма на месте зари социализма». Но разница в том, что «в совок 1979 года можно было привезти джинсы из Америки, а сегодняшняя Америка — это такой совок, в который джинсы уже никто не привезет». «Американская культура в современном виде — это проект ГРУ. Яд "novichok" отравил североамериканскую душу и заструился обратно в Россию. (…) Когда все, связанное с Россией, демонизировано на Западе, сетевые дурочки, прививающие здесь американскую культурную репрессию под зычный храп ФСБ, кажутся по-своему трогательными: геройкам слава! Но если рассказать им, что на самом деле они внедряют созданные ГРУ химеры, они столкнутся с таким сарказмом судьбы, который перенесет не всякая душа», — пишет в своем романе Голгофский.
То есть в реальности героев Пелевина передовая демократическая мысль в России — не что иное, как американская «обраточка» от «новичка», придуманного ГРУ с целью уничтожить Америку.
Вообще, если говорить о привычной пелевинской фельетонности, стремлении объяснить и обсмеять минувший год, его актуальную повестку и то, как мы его прожили, то лобовой злободневности в романе все же меньше, чем можно было ожидать. Она не плакатна, писатель растворяет ее в ткани художественного, размывает.
И тут важно посмотреть на романное время. Пелевин в других своих книгах периодически обращается к условному недалекому будущему. В книге «Искусство легких касаний» нет будущего времени. Да и прошлое довольно условно. Все происходит с постоянной оглядкой на некую вневременность. «Как будто я видел юность человеческого мира, когда у людей впереди было еще много-много времени и разных нехоженных тропок», — говорит Иакинф в первой главе, описывая встречу с Баалом. «Как будто в этом вкусе Наполеон и Кутузов, Наташа Ростова и Лев Толстой, Крымская война, Парижская коммуна, Первая мировая, Вторая мировая... Потом уже наше время, и я сам. Маленький такой. Словно я в космос поднялся и всю историю оттуда увидел», — свидетельствует Плеш, герой последней главы книги, которая называется «Бой после победы», пробуя старое вино.
Кстати, последняя глава продолжила и тему счастья частного человека, которой был посвящен прошлогодний роман Пелевина «Тайные виды на гору Фудзи».
Пелевинский роман «Искусство легких касаний» — гармонично и тонко сконструированная книга, со множеством внутренних связей и перекличек. В таких текстах начало всегда отражается в финале. «Эта книга нашептана мультикультурным хором внутренних голосов различных политических взглядов, верований, ориентаций, гендеров и идентичностей, переть против которых, по внутреннему ощущению автора, выйдет себе дороже», — пишет Виктор Пелевин во вступлении. И действительно, автор дает голос едва ли не каждому. Но всех их на протяжении романного времени молодыми или старыми в свой срок пожирает Кронос. И единственное, что им остается — успеть побыть счастливыми.
Последние две фразы романа: «Как много еще надо сделать. Как коротка жизнь...»
Наталья Кочеткова
Комментирование разрешено только первые 24 часа.
10 +0−0 | Али Химический | 10:14:18 22/08/2019 |
По содержанию, как мне кажется, Олегыч уже сказал всё, что хотел и мог. Но по форме изложения он, конечно, бесподобен. Читаю его не ради новых смыслов, но чисто ради эстетического удовольствия. |
9 +0−0 | Здравый смысл | 13:14:28 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
Вашим воспитанием, очевидно, занимался первый канал - судя по грамотности и позиции "что не понимаю то осуждаю" |
7 +0−0 | Ηиколай Φомичев | 12:32:15 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
Моя знакомая блондинка как-то сказала: "А, я видела "Крестный отец, - херня какая-то". |
5 +0−0 | Evgeny | 15:21:27 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
не жалейте нас, поберегите патрон для себя :) |
4 +0−0 | Рита Алетдинова | 18:08:20 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
Не поняла. Ты что то имеешь против вибраторов? |
4 +0−0 | Wonder CP | 14:19:51 22/08/2019 |
Авторка просто взяла и выложила здесь подробное содержание всей книги. За такие спойлеры морду бить надо. И ни одной своей мысли. |
4 +0−0 | Фидель Кастро | 13:29:17 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
Не будут. Пушкин - это исходный код русской литратуры, точка ее рождения. А Пелевин - одна из миллионов последующих мутаций. |
4 +0−0 | Ольга Пучинская | 12:12:57 22/08/2019 |
В общем, как всегда - "во всём виноваты русские"... Гениальность "Чапаева и Пустота", на мой взгляд, Пелевину превзойти не удаётся. |
4 +0−0 | Василий Жмуров | 10:29:55 22/08/2019 |
Автор, вы бы перед написанием статьи погуглили про Кроноса, Хроноса и разницу между ними |
4 +0−0 | Абв Гдеж | 06:25:15 22/08/2019 |
Короче, так на грибах и сидит. |
3 +0−0 | Garanchou Pelikan | 15:27:39 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
"Уркаинский уркаганат" кого угодно зацепит :) Читал до событий 2014 года, а в 2014 году меня не покидало ощущение "дежа-вю" - такое впечатление, что книгу Пелевина использовали как руководство к действию. |
3 +0−0 | Garanchou Pelikan | 15:25:49 22/08/2019 |
"Криэйтором, Вава, криэйтором!" (с) |
3 +0−0 | Ярослав Свет | 14:49:24 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
"вместо всяких пушкиных..." Да у него всё на стилизации,цитатах и аллюзиях литературного наследия сконструировано...Пелевин это занимательная "попса" в литературе. Только вот вся попмузыка всегда смонтирована на достижениях классики, джаза и блюза, о чём такие "знатоки", как вы, даже не подозревают. |
3 +0−0 | Фидель Кастро | 13:27:25 22/08/2019 |
Дважды я пытался читать Пелевин и дважды бросал в первой трети каждой из книг. По мне, так при неплохой фабуле и занятных, хотя и не слишком оригинальных идеях, сам уровень литературной реализации - на трояк. Скучно. Не цепляет. Жизнь короткая, а писателей много. Этот - не мой. |
3 +0−0 | Poploukhin Aleksandr | 10:30:10 22/08/2019 |
История в стиле роуд-муви и с богами... Кхм, что-то мне это напоминает. "Американские боги" Нила Геймана, нет? |
2 +0−0 | threbbler . | 19:02:05 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
Ты и вправду прочитал всех "остальных писателей"? Не надорвался? :))) |
2 +0−0 | threbbler . | 18:40:39 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
Тебе нечего сказать. Ты слаб. Катаева привязать к Пелевину - это же надо было умудриться :))) |
2 +0−0 | threbbler . | 17:35:11 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
Оставляя (пока) за скобками обращение "чудо" (вернёмся к этому чуть позже), отвечаю. У Ерофеева я читал то, что и все. Разумеется, в первую очередь "Москва-Петушки". Вот откуда стиль, слог, интонация Пелевина, его жалкие, но примитивные попытки иронии, - всё это автор "Чапаева и Пустоты" попросту спёр у Венички. Это настолько очевидно, что даже не хочется это обсуждать. |
2 +0−0 | Pribor Sorok06 | 17:27:22 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
Расскажи нам что ты читал в последнее время кроме методички. |
2 +0−0 | Иван Иванов | 17:14:36 22/08/2019 | ||||||
| ||||||||
ты сравниваешь "Крестный отец" с творчеством Пелевина? да ты блондинка)) |