«Генералы недоглядели или в доле были»

В Москве проведена беспрецедентная операция по очищению ФСБ от коррупционеров. По подозрению в вымогательстве одного миллиона долларов арестованы два следователя по особо важным делам. Деньги они получили в биткоинах, а все переговоры с целью конспирации вели в Telegram. Но даже эти конспиративные меры не помогли. Задержали офицеров сотрудники Управления собственной безопасности (УСБ) ФСБ, впрочем, есть версия, что эта операция — продолжение давней «войны спецслужб». В частности, ответный ход СКР после ареста его сотрудников — к слову, тоже за взятки. «Лента.ру» решила разобраться в этом громком деле.

У следствия достаточно доказательств для того, чтобы не только предъявить обвинение, но и отправить в суд обоих офицеров. Такой информацией с «Лентой.ру» поделился высокопоставленный источник в правоохранительных органах. Он уточнил, что речь идет о старшем следователе по особо важным делам следственной части ФСБ, 32-летнем майоре Сергее Белоусове и его бывшем коллеге, 31-летнем капитане Алексее Колбове. По словам источника, есть основания полагать, что в этом деле появятся и другие обвиняемые.

Первая информация о взяточниках с Лубянки, по данным нашего собеседника, в СКР появилась несколько недель назад, когда в центральный аппарат обратился Владимир Семенцов, адвокат обвиняемого в мошенничестве бывшего гендиректора ФГУП «Издательство "Известия" Управления делами Президента РФ», в прошлом бывший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры. Он сообщил о вымогательстве у семьи своего подзащитного Эраста Галумова и о подозрениях в причастности к этому следователей центрального аппарата ФСБ.

Следственный комитет не имеет права заниматься оперативной работой, но взаимодействие с УСБ ФСБ у его сотрудников налажено. Было принято решение дать делу формальный ход, и родственники Галумова написали заявление в УСБ. За развитием событий внимательно следили в центральном аппарате СКР и регулярно докладывали о происходящем председателю Александру Бастрыкину. Постановление о возбуждении уголовного дела было готово заранее, на нем оставалось только проставить дату и время.

Источник «Ленты.ру» убежден, что и директор ФСБ Александр Бортников был проинформирован о разработке его подчиненных, причем рассказал ему об этом, вероятно, лично Бастрыкин. Они приняли решение тщательно проверить информацию — скорее всего, будучи уверенными в непричастности к преступлению действующих сотрудников ФСБ. Увы, информация подтвердилась.

Собственно, еще тогда было решено, что расследованием этого уголовного дела займется старший следователь по особо важным делам при председателе СКР Александр Лавров, полковник юстиции, опытный следователь по коррупционным делам.

Информация, с которой Владимир Семенцов, бывший «важняк» Генпрокуратуры, пришел в СКР, была такой: неизвестный по имени Миша вымогает у его подзащитного Эдуарда Галумова миллион долларов в криптовалюте.

Дело против бывшего главы издательства «Известия» было возбуждено только с 28-й попытки — первые 27 постановлений о возбуждении отменялись, так как надзирающий прокурор не находил состава преступления. Но следствие все-таки продавило.

В деле речь идет о событиях 2006 года. Тогда между управлением делами президента РФ (УДП) и компанией «Легаси» был заключен контракт стоимостью 25 миллионов долларов, по которому здание издательства «Известия» на Тверской переходило в долгосрочную аренду «Легаси». Но для этого владелец — УДП — должно было демонтировать печатную машину и освободить площади, а также обеспечить дополнительные электрические мощности. Исполнителем был директор предприятия Эраст Галумов.

Печатная машина была демонтирована и утилизирована в установленные сроки, а мощности увеличены по согласованию с «МОЭСК». Чтобы соблюсти требования безопасности, был дополнительно проложен мощный кабель. Контракт был исполнен, никаких претензий ни одна из сторон не предъявила.

Однако в конце 2017 года следователи ФСБ по «результатам оперативных разработок и на основании рапорта оперативного сотрудника» сначала провели доследственную проверку, а потом и возбудили уголовное дело по статье «мошенничество в особо крупном размере». В начале 2018 года тайно был задержан и арестован Эраст Галумов. Тайно — потому что взяли его по дороге на семинар в Санкт-Петербург, и родные долго считали, что он в командировке.

Вскоре после ареста Галумову предъявили обвинение по эпизоду с печатной машиной, после чего, по версии его защиты, начался неприкрытый шантаж: за благоприятные условия содержания в СИЗО «Лефортово» и за минимизацию юридических последствий (к чести сотрудников ФСБ, развалить дело никто не обещал) с него и с его сына Александра потребовали миллион долларов. Но исключительно биткоинами. Одновременно с этим пообещав обвиняемому различные блага и послабления, его вынудили признать вину в полном объеме. Галумов пошел на это, не имея возможности пообщаться со своим адвокатом (следователь просто не пустил защитника в кабинет на допрос).

Чуть позже на связь с родными Галумова вышел мужчина, представившийся Мишей. Именно он назвал сумму и пообещал им, что по итогам рассмотрения уголовного дела в особом порядке он получит условный срок и выйдет на свободу. Опытный юрист Семенцов сразу заподозрил в этом мошенничество (рассмотрение дела в особом порядке и так предусматривает минимальное наказание), но его откровенно смутило, что угрозы Миши подтверждались действиями следователя. Например, когда защита после очередного звонка сообщила руководителю следственной группы о поступающих угрозах и предложениях, тот отказался официально принять это заявление. «Следствию это неинтересно», — заявил Сергей Белоусов и через пару дней предъявил новое обвинение — по эпизоду с прокладкой кабеля. Именно новыми обвинениями и пугал родных Галумова Миша.

При этом Миша явно был знаком с тактикой оперативных подразделений МВД и ФСБ. Все переговоры и переписку он вел посредством интернет-мессенджеров, но при этом использовал специальную программу, которая через 30 секунд после прочтения стирает сообщения и зачищает следы на сервере.

Тогда защитник, по словам источника «Ленты.ру» в СКР, начал своими средствами проводить расследование, для чего даже привлек частных детективов. Получив определенные подтверждения, в том числе переписку с требованием выплатить всю сумму криптовалютой (биткоинами) он пошел за помощью в СКР. Обращаться в ФСБ, даже в УСБ, Семенцов не захотел. Это неудивительно: в конце 1990-х годов, будучи следователем по особо важным делам Генпрокуратуры, он провел полтора года в СИЗО «Лефортово» по абсолютно надуманному обвинению в контрабанде редкоземельных металлов. Он был полностью оправдан в суде и даже восстановлен в звании и должности. Скомпрометировать его пытались сотрудники ФСБ в отместку за несколько серьезных расследований в оборонной отрасли — так что, по словам Семенцова, теплых чувств к «бездарным внукам Дзержинского» он не питает.

Сам Семенцов опровергает свое участие в оперативной разработке вымогателей, настаивая, что всю работу провели сотрудники собственной безопасности ФСБ, которые на протяжении восьми месяцев занимались сбором оперативной информации и отслеживанием Миши.

Получение взяток криптовалютой уже несколько лет пользуется огромной популярностью у чиновников и юристов. Такие сделки могут отслеживаться, но ни фактически, ни юридически их нельзя привязать к человеку. То есть формальных доказательств для следствия и суда априори получить невозможно. Более того, криптовалюта сразу оказывается за пределами Российской Федерации и конфисковать ее практически невозможно. Но при наличии интернета они все время остаются в распоряжении хозяина. Это своеобразная подушка безопасности для задержанных.

Особая сложность оперативной разработки была в том, что под подозрением оказались следователи центрального аппарата ФСБ, не понаслышке знакомые с тактикой оперативной разработки и расследования преступлений в сфере высоких технологий. «По сути, в ходе своей деятельности они постоянно знакомились со схемами не самых глупых преступников и с оценками не самых последних экспертов. То есть знали самые совершенные способы перевода и вывода виртуальных денег, о которых зачастую не знал больше никто. И, естественно, пользовались этим в личных интересах», — объясняет источник «Ленты.ру».

Тем не менее в ходе совместной работы следователей и оперативников УСБ ФСБ удалось выработать тактику, позволяющую собрать и, самое главное, задокументировать действия подозреваемых. В том числе криминалистам удалось получить переписку в интернет-мессенджерах Telegram и WhatsApp, которая вкупе с другими данными доказывает и умысел, и конкретные действия.

По указанию защиты Эраст Галумов сделал несколько признаний, которые должны были убедить следователей ФСБ в том, что переговоры о взятке ведутся всерьез. Защита считает, что после ареста Белоусова эти показания можно считать юридически ничтожными, но как это задокументировано — пока непонятно.

В общем, длительное «частно-государственное партнерство в борьбе с коррупцией» дало внезапный результат: впервые за всю историю органов ВЧК-КГБ-ФСБ были получены убедительные доказательства причастности действующего офицера к взяточничеству. Оперативникам и защите удалось передать помеченные купюры специалисту по биткоинам, задокументировать факт перевода их в криптовалюту, а затем и получение их Мишей. Позже удалось вычислить и личность вымогателя — им оказался бывший следователь ФСБ капитан Алексей Колбов, который в июле 2018 года уволился из органов.

Когда оперативникам удалось установить личность неизвестного Миши, в СКР немедленно возбудили уголовное дело.

15 апреля оперативники УСБ ФСБ и следователь СКР задержали 31-летнего Колбова. У него дома и на даче был проведен обыск, изъяты компьютер и телефон, которые немедленно переданы криминалистам (уже получены данные о его причастности к вымогательству). Тогда же анализ телефонных переговоров и переписки позволил получить доказательства причастности к преступлению и Белоусова, что стало формальным поводом к его задержанию — оно состоялось 16 апреля.

По данным «Ленты.ру», оба были шокированы и до сих пор пребывают в уверенности, что юридически значимых доказательств их вины нет. Можно предположить, что они также рассчитывают на те суммы, которые хранятся в биткоинах.

Белоусов и Колбов трудились в Седьмом отделе следственного управления (СУ) ФСБ, который занимается преступлениями в сфере высоких технологий. Все сотрудники этого отдела в количестве 15 человек входили в следственную группу по уголовному делу Эраста Галумова.

После задержания Белоусова и Колбова в СУ ФСБ разразился скандал: в уголовном деле по обвинению Галумова есть подписи всех заместителей начальника, а также подписи всех без исключения сотрудников. Причем в основных, а не второстепенных документах. Это означает, что формально все без исключения руководители и все без исключения следователи должны быть как минимум отстранены от работы и пройти внеочередную проверку на благонадежность.

Оказалось, что процессуальные документы по делу Галумова — в частности, о продлении сроков следствия и ареста — подписывались всеми заместителями главы следственного управления. Следователь без визы руководителя не может направить материалы в суд, который принимает решение продлевать или нет арест. Подписи заместителей также имеются на протоколах признания вины Галумовым, который был вынужден пойти на самооговор под давлением Белоусова, угрожавшего посадить его сына, если не будет выплачен миллион долларов.

«Мы не можем доверять всему следственному управлению ФСБ. Получается, либо генералы недоглядели, либо их обманули подчиненные, либо они в доле были. Нам сейчас в следственном управлении говорят: вот есть два подонка — их заберите, но в деле Галумова все правильно генералы подписали, и поэтому его собираются передать в суд. А он сидит из-за бумаг, которые подготовили вымогатели и подписали их начальники. Там вскрывается какая-то круговая порука», — говорит адвокат Владимир Семенцов в беседе с «Лентой.ру».

Защита уже сейчас планирует заявить отвод всему следственному управлению ФСБ России и настаивает, чтобы дело Галумова было передано СКР — для перепроверки всех материалов, начиная с постановления о возбуждении дела.

«Нам важно, чтобы кто-то объективно изучил это дело и сказал, есть там состав преступления или нет», — отметил адвокат.

Обвиняемый и его защита в настоящее время знакомятся с материалами уголовного дела, после чего оно должно быть направлено прокурору для утверждения обвинительного заключения и передачи в суд. Впрочем, сейчас, после ареста руководителя следственной группы, адвокат намерен добиваться прекращения уголовного преследования Галумова за отсутствием состава преступления.

«При составлении сметы было указано не демонтаж, а перевозка на улицу Добролюбова [новый адрес издательства]. Техническая ошибка в одном слове, но следствие решило, что раз не было перевозки, то, значит, деньги украдены, и сделал это Галумов», — говорит адвокат. Получается, что обвинение построено на одной-единственной ошибке в смете.

По второму эпизоду, связанному с увеличением мощности электроэнергии, также отсутствует состав преступления, считает защита. К тому же компания «Легаси» выдала справку об отсутствии претензий к Галумову. При этом, стоит отметить, что по контракту перечислялись инвестиционные средства «Легаси», а не бюджетные, как утверждает обвинение.

«Мы все документы с перечислением денег представили следствию. Следователь Белоусов согласился с нами, что нет состава преступления, а через неделю говорит, показывая пальцем наверх, что руководство решило: будет "мошонка" (мошенничество на юридическом сленге —прим. «Ленты.ру»). Все требования к Галумову сводились к тому, что дай нам миллион долларов, ты и так богатый, у тебя дети с западным образованием, мы их можем посадить, если ты нам не заплатишь. Вот уровень развития этих следователей! Они действительно малограмотные внуки Дзержинского. А Галумов может получить до 12 лет», — рассказывает Семенцов.

Дело следователей ФСБ имеет все шансы стать так называемой ответкой — за «дело Никандрова», по которому были осуждены соратники Бастрыкина: руководитель управления собственной безопасности СКР Михаил Максименко, его заместитель Александр Ламонов и первый заместитель начальника столичного главка СКР Денис Никандров. Их задержали сотрудники ФСБ летом 2017 года по подозрению в получении взятки в пять миллионов евро от вора в законе Захария Калашова (Шакро Молодой). Уголовное дело против подчиненных было возбуждено Александром Бастрыкиным, но затем Генпрокуратура отобрала дело у СКР и отправила в то самое следственное управление ФСБ, в седьмом отделе которого и трудились попавшиеся Колбов и Белоусов (хотя по закону все преступления сотрудников правоохранительных органов должен расследовать СКР).

Все трое неоднократно говорили о пытках и подтасовке доказательств, а Максименко так и не признал свою вину. Его приговорили к 13 годам колонии. Его сообщники Ламонов и Никандров заключили сделку с ФСБ и дали показания на руководителя столичного Главка СКР Александра Дрыманова. За сотрудничество им дали по минимуму — по пять лет без многомиллионных штрафов, полагающихся за коррупционные преступления.

Примечательно, что формально Максименко, Ламонова и Никандрова уволили из СКР только в день вступления приговора в законную силу, хотя обычно это происходит сразу после ареста.

Стоит отметить, что Дрыманова считали человеком из близкого окружения Бастрыкина, но ФСБ его задержала и отправила в СИЗО. За полгода до его задержания Генеральная прокуратура в публичных заявлениях стала обвинять Дрыманова в нечистоплотности, что, мягко говоря, противоречит «правилам игры». Тогда же пошли слухи о ликвидации СКР и его возвращении с 1 января 2019 в Генеральную прокуратуру. Но этого не произошло.

Дело в том, что Денис Никандров — один из активных участников расследования «игорного дела» — легендарного дела о крышевании казино прокурорами Московской области. Расследование было завершено, но Генеральная прокуратура так и не утвердила обвинительное заключение, поэтому до суда оно не дошло.

Многие следователи, входившие в следственную группу по «игорному делу», позже привлекались к уголовной ответственности и даже задерживались по разным обвинениям, но их вину чекисты так и не смогли доказать — все (кроме Никандрова) были реабилитированы и даже восстановлены на службе. В СКР неофициально считают дело Никандрова от начала до конца сфальсифицированным и обвиняют в этом Следственную часть ФСБ и Генеральную прокуратуру.

Сейчас, впервые за многие годы, у СКР появилась возможность отыграться: если нарушения в деле Галумова подтвердятся — можно будет тщательно изучить деятельность генералов следствия ФСБ, которые подписывали процессуальные документы, настаивали без достаточных оснований на содержании сотрудника Управделами президента под стражей и не контролировали подчиненных. А также деятельность высоких чинов из Генпрокуратуры — они надзирают за работой ФСБ, и именно они проворонили грубейшие нарушения законности в следствии.

Впрочем, несколько источников в СКР рассказали «Ленте.ру», что Бастрыкин приказал: «Дело о следователях ФСБ расследовать тихо и тщательно. Чтобы никто не мог придраться».