«России требовалось продержаться полгода»

Сто лет назад, 11 ноября 1918 года, закончилась Первая мировая война. Она стала тяжелейшим бедствием для всей Европы, но для России оказалась настоящей национальной катастрофой и началом кровавых потрясений XX века. Почему наша страна, спасавшая западных союзников в течение всей войны, самым унизительным образом вышла из нее накануне долгожданной победы? Кто виноват в крушении российского государства и почему современная Россия почти не вспоминает о Первой мировой? Обо всем этом «Ленте.ру» рассказал кандидат исторических наук Кирилл Александров.

Есть известная фраза Черчилля, что в 1917 году судьба обошлась с Россией безжалостно, «ее корабль пошел ко дну, когда гавань уже была видна». Вы как-то сказали, что главным участником революции 1917 года была армия. Следует ли 11 ноября 1918 года считать несостоявшимся днем победы нашей страны?

Кирилл Александров:Я абсолютно убежден, что полностью проиграла.

Почему?

Это произошло в результате крушения конституционно-монархического строя в марте 1917 года, пораженческой деятельности большевистской партии и установления однопартийной диктатуры после Октябрьского переворота.

Давайте вспомним ситуацию зимы 1917 года. Русские прочно удерживали линию фронта примерно в 1,7 тысячи километров, связывая в Европе 120 дивизий вражеской коалиции из 262 дивизий (46 процентов). В Азии наша Кавказская армия сковывала еще 29 дивизий (54 процента) из 54 дивизий Османской империи. В этом достижении, несмотря на все упущения и просчеты, заключался объективный результат усилий российского верховного командования в период 1914-1916 годов.

Даже пассивное давление на усталого противника тринадцати армий Восточного фронта, постоянно угрожавшего внутренним областям и коммуникациям Центральных держав в Европе, представляло для них серьезную опасность. При этом Австро-Венгрия целиком зависела от германской помощи.

Одновременно немецкие ресурсы истощались, качество пополнения Рейхсхеера — Германской имперской армии — неуклонно ухудшалось, а технический перевес Великобритании и Франции был очевиден. Все более вероятным становилось вступление в войну на стороне Антанты Северо-Американских Соединенных Штатов.

Действительно ли по условиям Брестского мира большевики исправно платили немцам контрибуцию хлебом, золотом и нефтью вплоть до самой капитуляции Германии осенью 1918 года?

Да, но еще до этого «брюквенная зима» 1916-1917 годов поставила кайзеровскую Германию на грань голодной катастрофы. Среди воюющих европейских народов немцы, возможно, наиболее мужественно переносили самые тяжелые лишения, но вымирали от недоедания и болезней в три раза быстрее, чем британцы.

В 1916 году в России прирост населения все-таки составил около миллиона человек, а убыль в Германии — 268,6 тысячи, а в Венгрии — 77,8 тысячи человек, с общей тенденцией к увеличению избыточной смертности.

Берлинские предложения о мире отвергались, консолидация Антанты не вызывала сомнений. «Наше положение было чрезвычайно затруднительным и почти безвыходным», — констатировал генерал пехоты Эрих Людендорф, занимавший зимой 1917 года должность 1-го генерал-квартирмейстера полевого Генерального штаба. Поэтому перспективы кампании 1917 года для Германии и ее союзников выглядели ужасными. Царской России требовалось продержаться лишь в течение полугода — до того времени, когда перелом в боевых действиях стал бы очевидным.

Однако крушение конституционно-монархического строя, произошедшее 2-3 марта 1917 года, чрезвычайно ослабило Россию — наш государственный корабль стал уязвимым и беспомощным. Разрушение императором Николаем II при своем отречении порядка престолонаследия и незаконное лишение им прав наследника цесаревича Алексея Николаевича, присягой которому была связана многомиллионная русская армия, имело самые пагубные последствия. Затем политические ошибки, прекраснодушие и властное бессилие Временного правительства сделали возможной пораженческую деятельность большевистской партии, направленную на разложение войск и ликвидацию Восточного фронта, что отвечало интересам противника.

Еще о Брестском мире. Как известно, именно после его заключения Россия вышла из Первой мировой войны. Но был ли тогда иной выбор, если после зверского убийства главковерха генерала Духонина прежняя Русская императорская армия оказалась небоеспособной? Многие солдаты либо разбежались по домам, либо превратились в агрессивную и неуправляемую вооруженную толпу, а в стране неумолимо разгоралась Гражданская война.

И немцы, и большевики хотели использовать друг друга в собственных целях, на какой-то момент они совпали. И те, и другие хотели разложения русской армии. В 1919 году Людендорф признал: «Посылая Ленина в Россию, наше правительство принимало на себя особую ответственность. С военной точки зрения это предприятие было оправданно — Россию нужно было повалить». В апреле 1917 года офицер связи МИД при дворе кайзера Вильгельма II сообщал своему руководству: «Въезд Ленина в Россию прошел успешно. Он действует точно так, как нам бы хотелось».

Примерно в том же ключе 2 мая 1917 года докладывал в секретной телеграмме из Копенгагена в Россию наш военный агент, Генерального штаба генерал-майор Сергей Потоцкий: «Германское правительство желая вывести Германию из тяжелого положения во что бы то ни стало хочет заключить мир с Россией точка С этой целью высылает социал-демократов нейтральных стран Россию платя большие деньги точка 13/Б. 147».

Весной и летом 1917 года большевики развернули обширную пропагандистскую кампанию в армии и на флоте. Разложение и деградация тыловых гарнизонов создавало благоприятные условия для захвата власти сначала в столице и крупных городах, а затем и по всей стране. Беззастенчивые обещания «мира» и «земли» были, конечно, абсолютно лживыми: вместо «мира» крестьяне в солдатских шинелях получили многолетнюю гражданскую войну, а вместо «земли» в исторической перспективе — ГУЛАГ и колхозы. Но в 1917 году подобные заявления играли роль социального динамита.

Это правда, что русские дипломаты, находящиеся в эмиграции, во время Версальской мирной конференции отчаянно пытались отстоять интересы нашей страны? И что они убеждали державы-победительницы в неправомочности и юридической ничтожности Брестского мира, заключенного большевиками? Речь идет о Русском политическом совещании в Париже.

Большевики умело их использовали в своих целях, причем не только для политической деятельности. Начальник австро-венгерской разведывательной службы генерал Макс Ронге отмечал, что только до лета 1917 года австро-германские разведывательные органы установили контакты с солдатскими комитетами 107 из 214 русских дивизий.

По свидетельству Ронге, австро-германское командование широко использовало в своих интересах призывы Ленина к братанию и миру. В мае при активном участии большевиков из солдатских комитетов разведотделы 3-й и 7-й австро-венгерских армий осуществили на Восточном фронте при помощи акций по «братанию» 285 разведывательных контактов.

В сентябре 1917 года Германия держала на Западе 142 дивизии, а на Востоке — 134 дивизии, все-таки еще опасаясь даже пассивного сопротивления. Поэтому после Октябрьского переворота большевики не только вступили в мирные переговоры с противником, но и занялись ликвидацией старой русской армии, о чем Владимир Ленин заявил на III съезде Советов в январе 1918 года: «Она отдана на слом, от нее не осталось камня на камне». Поэтому сепаратный Брестский мир стал логичным результатом деятельности большевистской партии.

Сразу после начала Первой мировой войны у нас ее стали официально называть не только Великой, но и Второй Отечественной или даже Великой Отечественной. Историк Олег Будницкий утверждает, что летом 1941 года СССР активно эксплуатировал образы и символы «империалистической» войны. Например, он считает, что в речи Молотова 22 июня 1941 года были явные отсылки к выступлению Милюкова в Государственной Думе 26 июля 1914 года («Наше дело — правое дело»). До сих пор идут споры, использовал ли советский поэт Василий Лебедев-Кумач при написании песни «Священная война» текст рыбинского учителя Александра Боде 1914 года. То есть, по мнению Будницкого, даже на уровне официальной риторики в нашей стране была отчетливая связь между двумя мировыми войнами. Вы с ним согласны?

Если округлить, общие военные потери России в 1914-1917 годах составили восемь миллионов человек. В их число вошли более 1,6 миллиона убитых и умерших от ран, а также пропавших без вести, почти четыре миллиона раненых (включая 700 тысяч инвалидов) и 2,4 миллиона пленных. Без участия России и Восточного фронта Великая война, как изначально называлась Первая мировая, продлилась еще 10-12 месяцев. Но сто лет назад Центральные державы все равно прекратили сопротивление, так как Антанта имела абсолютное превосходство в ресурсах и производстве.

Однако России в числе победителей не было. Ленин и его соратники, грезившие о мировой революции и создании «Земшарной Республики Советов», обесценили все жертвы предшествующих трех лет и лишили Россию заслуженных плодов победы. Они отказались от самой России, приступив к созданию на российском культурно-историческом пространстве принципиально нового государства, советской общности.

Для этого большевики встали на путь насильственного изменения социальной структуры и массового уничтожения людей по классовому признаку при помощи организованного террора. Начали эту самоубийственную политику Владимир Ленин и Лев Троцкий, а Иосиф Сталин продолжил ее еще в больших масштабах.

Почему?

В результате Россия не просто проиграла Первую мировой войну. После Октябрьского переворота и ленинского эксперимента по созданию новой утопии встал вопрос, будет ли вообще Россия существовать дальше. Ответ на него зависел от исхода противостояния между большевиками и силами национального сопротивления в годы Гражданской войны. Ведь сто лет назад не только закончилась Великая война, но и адмирал Александр Колчак стал Верховным правителем России. Он стал властной военно-политической фигурой, альтернативной председателю Совнаркома Ленину.

Вам эта ситуация не напоминает события конца Второй мировой войны, когда в январе 1945 года Висло-Одерская операция Красной армии по просьбе наших западных союзников началась на неделю раньше намеченного срока, чтобы остановить германское наступление в Арденнах?

Потому что если бы она не была «забыта», то при внимательном рассмотрении деятельность большевистской партии в годы Великой войны приобрела бы все признаки государственной измены. Ведь в соответствии с официальной доктриной ВКП(б) — КПСС «последняя война царизма» рассматривалась как пролог к успешной социалистической революции.

Герои и участники этой войны после 1917 года более 20 лет подвергались физическому уничтожению, даже если они не участвовали в антибольшевистском сопротивлении. В 2014 году в Левашово сотрудники мемориально-просветительского центра «Белое Дело» установили крест в память всех участников Великой войны, расстрелянных большевиками в годы террора — только по Северо-Западу это тысячи человек. Сколько лет прошло и сколько таких знаков по России еще необходимо поставить...

Получается, только благодаря России ее союзники по Антанте осенью 1914 года смогли спасти Западный фронт от немецкого блицкрига?

Конечно. Кладбища, храмы с воинскими некрополями целенаправленно уничтожались. Например, в Ленинграде в начале 1930-х годов кировские коммунисты уничтожили величественный Введенский собор — полковой храм знаменитого лейб-гвардии Семеновского полка, где покоились более 40 офицеров-семеновцев, павших за Россию на полях сражений Великой войны.

При разрушении собора гробы утилизировали, а кости в обрывках полковых мундиров отправили на ленинградские свалки. Погоны, награды, предметы обмундирования, регалии — все это ассоциировалось с «белогвардейщиной». Даже хранить реликвии дома считалось небезопасным.

Хотя в 1920-1930-е годы в СССР издавались избранные мемуары и отдельные интересные исследования по истории Первой мировой войны, но они не влияли на образ и память о войне в массовом сознании. Из имен крупных военачальников как-то сохранилось имя генерала от кавалерии Алексея Брусилова, и то во многом благодаря его службе в Красной армии.

Брусиловский прорыв 1916 года, хотя правильнее его называть Луцким, — это единственное, пожалуй, что мог вспомнить советский обыватель о Первой мировой войне к концу существования СССР. А имена таких генералов, как Алексеев, Деникин, Каледин, Келлер, Лечицкий, Ренненкампф и Юденич, были табуированы.

В предыдущем интервью «Ленте.ру» вы сказали, что «жертвенная активность русских армий в Восточной Пруссии и Галиции разрушила весь германский план войны». Вы имели в виду «чудо на Марне», спасшее Францию от нового Седана осенью 1914 года, которое во многом было обеспечено поспешным и неподготовленным наступлением армий Самсонова и Ренненкампфа на Восточном фронте?

Да, полностью согласен. Мне тут больше нечего добавить.

Философ Григорий Тульчинский в интервью «Ленте.ру» говорил, что попытки властей в 2014 году вернуть эту войну в коллективную память нашего народа потерпели неудачу, поскольку «в массовом сознании уже не было для этого никакой почвы», но «без памяти о Первой мировой и ее последствиях мы теряем какую-либо связь между нынешней Россией и дореволюционной». Вы согласны с его мнением?

Не только «чудо на Марне». Кстати, российское вторжение в Восточную Пруссию в августе 1914 года скорее всего, исключительной опасности для германского командования не представляло. Но под влиянием наступления двух русских армий немцы занервничали, стали маневрировать своими ограниченными силами и в конечном итоге допустили ошибки в управлении, повлиявшие на исход Марнской битвы.

Начальник полевого Генерального штаба генерал-полковник Гельмут фон Мольтке-младший, переоценив угрозу с Востока, ослабил ударное крыло. Он снял с французского фронта для отправки в Восточную Пруссию пять дивизий и еще две задержал в резерве. «Я признаю, что это было ошибкой, за которую мы поплатились на Марне», — заявлял позднее фон Мольтке. К тому же начальник штаба армий Юго-Западного фронта, Генерального штаба генерал-лейтенант Михаил Алексеев, фактически руководивший войсками, в августе-сентябре 1914 года сумел выиграть первую Галицийскую битву, начавшуюся для нас неудачно.

В итоге пять русских армий (около 700 тысяч чинов) нанесли тяжелое поражение четырем австро-венгерским армиям и двум оперативным группам противника (более 830 тысяч чинов), заняли большую часть Галиции, почти всю Буковину, осадили крепость Перемышль и вышли к Карпатам. Кстати, 8 октября 2018 года исполнилось сто лет со дня смерти генерала Алексеева. К сожалению, об этой дате никто не вспомнил, хотя он был настоящим русским стратегом Первой мировой войны.

То есть это была, как сказали бы сейчас, сознательная государственная политика памяти? Вернее, политика беспамятства?

Именно. В первые полтора месяца Великой войны русские армии внесли очень значительный вклад в срыв всего германского плана войны — и это был главный результат кампании 1914 года. Немцы, планировавшие молниеносно разгромить Францию, не сумели достичь поставленной цели и теперь были обречены вести войну на два фронта. А война на два фронта сулила поражение.

Почему в России Первая мировая война забыта, в отличие от западных стран, где она зачастую почитается больше Второй мировой?

Нет, не напоминает.

И в итоге…

Во-первых, потому, что Висло-Одерская операция началась 12 января 1945 года, а немецкое наступление в Арденнах захлебнулось уже к 25-26 декабря 1944 года. Ресурсы, авиация — во всем наши союзники имели преимущество. Немецкий ударный кулак в Арденнах — 6-я танковая армия СС — понесла настолько серьезные потери, что еще до начала советского наступления ее пришлось отводить на исходные позиции.

Во-вторых, потому, что зимой 1944-1945 годов исход войны уже не вызывал никаких сомнений, речь шла лишь о сроках окончательного разгрома Третьего рейха. А в августе-сентябре 1914 года решалась судьба всей Великой войны.

Вопрос состоял в том, сможет ли германское командование разгромить поодиночке своих противников на Западе и Востоке, реализовав тот стратегический план боевых действий, который разрабатывался немецкими генштабистами более четверти века.

Я бы все-таки хотел вернуться к первому вопросу: почему вы считаете, что Россия проиграла Первую мировую?

Не думаю, что Вячеслав Молотов в своей речи 22 июня 1941 года намеренно использовал стилистику Павла Милюкова — либерала, ненавистного каждому верному большевику-ленинцу. Очередная мировая война, начавшаяся в Европе 1 сентября 1939 года, в советских пропагандистских материалах вплоть до 22 июня 1941 года называлась «второй империалистической». Дескать, «империалисты» друг с другом воюют, а мы за ними наблюдаем.

Задачи же Советского Союза были четко описаны в июньской директиве 1941 года Главного управления политической пропаганды Красной армии. Ее текст гласил: «Ленинизм учит, что страна социализма, используя благоприятно сложившуюся международную обстановку, должна и обязана будет взять на себя инициативу наступательных военных действий против капиталистического окружения с целью расширения фронта социализма».

Если говорить о 22 июня 1941 года, тогда еще было совсем неясно, как идут боевые действия и как они будут развиваться. Скорее всего, именно поэтому Сталин и уклонился от обращения к советскому народу. Он выступил только 3 июля, когда масштабы катастрофы на западе СССР стали более-менее понятны. Тогда уже можно было использовать и эксплуатировать какие угодно образы, лишь бы не допустить крушения власти сталинской номенклатуры ВКП(б).

Но солдатские комитеты появились в армии после Февральской революции сами по себе, а не в результате подрывной деятельности партии Ленина.

Да, разумеется, это было вполне естественно. Если бы белые армии к лету 1919 года добились решающих успехов, скорее всего, усилия деятелей Русского политического совещания дали бы больший эффект. Отношение же бывших союзников к борьбе белых армий с большевиками было весьма противоречивым, и на то имелись разные причины.

Нельзя не упомянуть, что 4 мая 1919 года военный министр и министр авиации Великобритании сэр Уинстон Черчилль во время конфиденциальной встречи с военным делегатом Русского политического совещания, Генерального штаба генерал-лейтенантом Николаем Головиным пообещал предоставить кредит белым армиям на 24 миллиона фунтов стерлингов и дополнительные ассигнования для белых войск на Севере и Северо-Западе России.

Вы полагаете, что большевики сознательно сотрудничали с немцами?

Еще раз напомню, что противник накануне Октябрьского переворота держал на Востоке 134 дивизии — немногим меньше, чем на Западе. Конечно, качество этих дивизий (в первую очередь австро-венгерских) было худшим по сравнению с германскими, но тем не менее. Разумеется, после того, когда большевики «отдали русскую армию на слом», как публично заявил Ленин, а мировая революция почему-то запоздала, им пришлось заключать «похабный» Брестский мир. Но этот сепаратный мир — следствие большевизма и Октябрьского переворота, а не большевизм — следствие сепаратного мира.

Вопрос о том, каким запасом прочности для продолжения хотя бы пассивного сопротивления обладала Россия в сентябре-октябре 1917 года, заслуживает обсуждения. Конечно, в армии творился хаос, но многие части и соединения еще сохраняли дисциплину. Например, 27 октября, в дни переворота в Петрограде и Москве, на фронте чины гвардии Егерского полка (по состоянию на 1 октября им командовал гвардии полковник Федор фон Штакельберг) вели активные и небезуспешные боевые действия. Поэтому какой-то запас прочности для удержания Восточного фронта все-таки существовал. Хотя, скорее всего, ради этого армию пришлось бы сильно сократить, а линию фронта сместить на Восток.

Что и произошло в апреле 1917 года.

В конце августа 1918 года, чтобы избежать любых осложнений с Германией на фоне вспыхнувшей Гражданской войны, ленинцы согласились выплатить ей огромную контрибуцию. Часть выплачивалась золотом, часть — товарно-сырьевыми и прочими поставками. Это было секретное обязательство, дополнявшее Брестский мирный договор. В сентябре большевики отправили в Германию первые 93,5 тонны русского золота. После поражения Германии оно досталось Франции.

Почему же это случилось?

Потому что победители рассматривали большевиков как предателей, а Белая Россия проиграла гражданскую войну. Таким образом «переброска Ленина в Россию», которую в 1943 году Адольф Гитлер иронично назвал «самой успешной операцией германского Генерального штаба», полностью себя окупила и даже принесла прибыль. Правда, необходимо добавить, что осенью 1918 года коммунисты отправляли в Германию из РСФСР не только золото, но и революционные брошюры на немецком языке — при помощи дипломатической почты.

«Лента.ру»: Как вы считаете, в Первой мировой войне наша страна скорее победила или все-таки проиграла?

Я это уже неоднократно говорил и повторю еще раз: Гражданская война в России, как и позорный Брестский мир, стали прямым следствием Октябрьского переворота, установления однопартийной диктатуры и разрушения ленинцами всех институтов Российского государства — от институтов права, собственности и самоуправления до регулярной армии. Все это делалось во имя достижения социальной утопии.

Большевики звонко обещали народам России мир — но настоящий покой Европе дала победа Антанты над странами германского блока. Очевидно, что если бы Россия хотя бы пассивно продолжала удерживать линию Восточного фронта, Великая война закончилась бы не 11 ноября 1918 года, а гораздо раньше. Ленинцы сделали все, чтобы Россия прекратила сопротивляться, и это позволило Германии и ее союзникам воевать еще целый год.

Как мы теперь знаем, никакого мира после захвата власти ленинцами Россия не получила. Большевики особо и не скрывали своих планов «превратить войну империалистическую в войну гражданскую». После Октябрьского переворота она фактически продолжалась пять лет и унесла более десяти миллионов человеческих жизней. И это еще большой вопрос, закончилась ли гражданская война в России с эвакуацией белого Приморья осенью 1922 года.

А что наша страна? Получается, что Гражданская война стала эпилогом российской Первой мировой?

Тем же, кто сегодня чтит подвиг и жертвы русских воинов, участвовавших в Великой войне, остается утешаться бессмертными словами поэта Георгия Иванова:

Сломил героев схватки бурелом,
И ангел смерти осенил крылом,
Но вечности их память предана
И доблестью покрыты имена.

Беседовал Андрей Мозжухин