Не выходи из комнаты

Восемь лет назад в США пропала женщина по имени Кэтрин Норрис. Как выяснилось позже, все 16 месяцев ее мертвое тело находилось в ее же доме, но ни соседи, ни полицейские не обращали на него внимания. Грустную историю о человеке, который исчез задолго до того, как умер, рассказывает «Лента.ру».

18 ноября 2010 года, за неделю до Дня благодарения, американец отправился осмотреть отобранный за долги у некой женщины дом, который он только что приобрел на аукционе. Мужчина планировал отреставрировать и продать захламленный двухэтажный таунхаус, расположенный в неплохом месте — на мысе Канаверал в штате Флорида, неподалеку от пляжа. По соседству жили сплошь пенсионеры и приезжающие на лето или выходные любители серфинга.

Работы предстояло немало, только на уборку должно было уйти дня три. В кухонной раковине стояла настолько высокая стопка грязной посуды, что тарелки, казалось, подпирали кухонный шкафчик. Посреди гостиной на ковре лежало полотенце, на нем стояли две миски с давно покрытым плесенью кошачьим кормом. Всюду валялись пустые оранжевые стеклянные баночки из-под лекарств. Возле дивана на журнальном столике лежал выпуск местной газеты за 24 июля 2009 года.

Обе спальни выглядели примерно одинаково: на полу всюду был раскидан мусор, одежда и искусственные цветы. В одной из комнат обнаружилась пыльная беговая дорожка. Американец всюду натыкался на стопки книг: о религии, правильном питании и похудении, организации финансов и мотивации. Неподалеку от входа в гараж висела газетная вырезка 13-летней давности с рецептом и цитатой: «Может, в целом я не идеален, но у меня точно есть превосходные качества».

В гараже стоял закрытый серебристый седан Chevrolet Chevy Nova 1987 года выпуска. С зеркала заднего вида свисал освежитель воздуха в форме елочки. К приборной панели была прикреплена тонкая белая свеча. На заднем сидении лежало белое одеяло, а на полу — подушка. На ней покоилась голова мумифицированного тела в платье. Мужчина задрожал, выбежал на улицу и вызвал полицию.

Дом и машина принадлежали женщине по имени Кэтрин Норрис. Полицейские запросили данные у коммунальной службы и выяснили, что в последний раз нормальный расход электроэнергии был в доме в июле 2009 года, в августе того же года электричество использовалось совсем мало, после этого счетчики начали показывать нулевые значения. Последний платеж по ипотеке поступил в банк в августе 2009 года.

Местные журналисты немедленно съехались к дому Норрис и принялись опрашивать соседей. Они задавались вопросом: как в оживленном квартале никто не мог 16 месяцев обнаружить пропажу и смерть женщины в собственном доме? Соседи погибшей общались с прессой неохотно: очевидно, Норрис недолюбливали. Она редко выходила из дома и почти ни с кем не общалась, поэтому никто не удивился, когда женщина вдруг перестала появляться у себя во дворе. На нее уже давно перестали обращать внимание. «Она всегда была немного странной», — проговорился один из местных жителей.

Кэтрин Норрис переехала из штата Огайо в небольшой домик на мысе Канаверал в 1990 году. Старые знакомые описывали ее как умную и целеустремленную женщину с непростым характером. 38-летняя Норрис переживала тяжелые времена: она только что рассталась с мужем, с которым прожила 14 лет, и потеряла работу. Ей дали неплохое выходное пособие, поэтому она собрала все сбережения и взяла в ипотеку новый таунхаус за 85 тысяч долларов в солнечной Флориде. У нее не было знакомых в этом штате, и она надеялась начать новую жизнь.

Американка быстро нашла работу — устроилась в компанию-подрядчик NASA по закупке запчастей для космических кораблей. Она зарабатывала 32 тысячи долларов в год и сдружилась с коллегами. Они устраивали коктейльные вечеринки и пикники, на которых Норрис, пожалуй, слишком много говорила о бывшем муже. Вскоре у нее начались проблемы в офисе, а в декабре ей диагностировали биполярное аффективное расстройство, при котором депрессивные фазы попеременно сменяются периодами эйфории.

После того как Кэтрин поставили диагноз, она начала делать заметки на библиотечных карточках о своем самочувствии и стала питаться в фастфуд-ресторанах: ей не хватало сил на готовку. Норрис не хотела терять форму, поэтому иногда занималась на велотренажере или приседала. Она переписывалась по почте с немногими оставшимися друзьями из Огайо. Начала жаловаться на аритмию и проблемы со сном: иногда она засыпала уже в восемь вечера, а в другие дни не могла сомкнуть глаз до половины седьмого утра. «Уронила вилку во время обеда», «Вечером чувствовала невыносимую грусть и плакала», «Слышала шум за окном в четыре часа утра. Похоже на лай собак», — записано на ее карточках.

Когда Норрис вернулась на работу, у нее начались проблемы с концентрацией. Она признавалась коллегам, что таблетки, которые прописал ей врач, действуют на нее сродни наркотикам. Иногда американка могла просто просидеть целый день за столом, уставившись в стену. Вскоре ее понизили. Летом 1993 года она неделю провела в психиатрической лечебнице после неудавшейся попытки самоубийства. После она вновь решила начать все с начала: съездила в гости к сестре в Огайо, снова вышла на работу. Впрочем, скоро ей настоятельно предложили уйти с должности.

Из-за все более сильных лекарств она стала вялой и спала целыми днями. Малоподвижный образ жизни привел к тому, что Норрис поправилась: при росте в 155 сантиметров она весила 72 килограмма. «Я еще поживу здесь. До апреля 1994 года, пока мне не перестанут платить пособие по безработице», — писала она сестре, планируя переезд. Но в мае 1994 года ее жизнь снова изменилась: на почте она познакомилась с «интересным мужчиной». В октябре они поженились. Норрис решила, что на этот раз у нее точно все будет хорошо.

Ее супруг Билл Канцвайлер был на 15 лет старше ее. Брак держался больше на расчете, а не любви. Он выплачивал ипотеку, а Норрис предоставляла «услуги жены и поддержку», как она описывала это в письме сестре. У Канцвайлера было немало типичных американских хобби: он играл в софтбол, устраивал гаражные распродажи и активно посещал их, по воскресеньям ходил на службу в баптистской церкви. Норрис немного ожила рядом с мужем и всюду была вместе с ним.

Вскоре их отношения испортились. Мелкие бытовые неурядицы разрушали их брак: по утрам они постоянно обвиняли друг друга в том, что не выспались. Канцвайлер жаловался на храп жены, а Норрис — на то, что муж постоянно ворочается. Окончательно их союз разрушило страшное открытие о прошлом супруга: он врал ей, что был женат три раза, но на самом деле Норрис оказалась двенадцатой женой и второй Кэтрин. Она перебралась в другую спальню и запирала дверь на ночь. В июне 1995 года они разъехались. Напоследок он назвал ее «пылесосом для денег», а она его — мошенником и охотником за «одинокими и израненными женскими сердцами».

В 1996 году на слушаниях по разводу Норрис призналась, что боится оставаться в одиночестве, потому что превращается в ненадежного человека и начинает вести затворнический образ жизни. «Я поняла про себя, что привязываюсь к одному человеку. И он становится моей подушкой безопасности. А если такого человека нет, я запираюсь у себя дома. Когда мне очень больно, я на время „впадаю в спячку“, пока снова не убеждаю себя, что есть причина выйти из дома», — писала она в письме другу в 1995 году.

Впрочем, иногда она все же выходила из дома: ходила к врачу, в аптеку, брала в ресторанах еду навынос, покупала в магазинах ненужные вещи вроде восьми одинаковых платьев, чтобы потом их вернуть. В какой-то момент она увлеклась садоводством и выращивала на участке лимоны, лаймы и танжело. Однажды она внезапно подарила соседке из дома через дорогу саженец банана. Соседи рассказывали, что как-то видели, как Норрис посреди ночи идет по улице в халате, толкает перед собой тележку с мусором и зовет кошек полакомиться остатками пищи. Перед своим двором она установила несколько шлакоблоков с надписью «парковка запрещена». Если Норрис узнавала, что на их район движется ураган, она заколачивала окна и потом не снимала эти доски месяцами.

Норрис жила на скромные сбережения, небольшую пенсию и выплаты от социальной службы. Она собирала рецепты, скидочные купоны и рождественские открытки. На ее кредитной карте потихоньку копился долг за услуги врачей, тем не менее она регулярно отправляла пожертвования христианскому телеканалу CBN и вступила в организацию пенсионеров. В 2002 году ее сводный брат позвонил ей, чтобы сказать, что их мать при смерти. Она не ответила на звонок. Он попросил шерифа зайти к родственнице и оповестить ее об этом. Она не открыла ему дверь. Когда спустя два дня мать умерла, брат снова попросил полицейских сказать об этом сестре. Та вновь проигнорировала звонок в дверь.

В какой-то момент Норрис подала в суд на человека, который несколько лет назад въехал в ее машину на парковке. Судья отклонил иск, потому что виновный водитель давно умер. Она продолжала ругаться со вторым бывшим мужем и вечно просила его перевести ей денег. Потом Норрис обвинила бывшего коллегу в сексуальных домогательствах. Когда адвокат спросил ее, в ясном ли она рассудке, она ответила: «Пока да». Вскоре женщине наскучили суды, да и денег на услуги адвокатов у нее не было. Поэтому она писала иски и подавала апелляции сама, а судьи раз за разом их отклоняли. Она прогуливала заседания, а когда за ней приходили, не открывала.

В 2003 году судья выписал ордер на ее арест за неуважение к суду. Женщина неделю провела в тюрьме. В протоколе о ее задержании говорится, что она весит 99 килограммов при росте 155 сантиметров. Арест нелюдимой Норрис стал щедрой почвой для слухов среди соседей. Они решили, что женщину посадили за то, что в интернете она выдавала себя за других людей. Это была неправда, однако Кэтрин действительно проводила сутки в сети и строчила тысячи сообщений на генеалогические форумы: «Я внучка Джозефа Малфорда и Элизабет Дауни», «Я внучка старшей сестры Зельмы», «У меня есть сведения о семье Йенгер», «Я с удовольствием поговорю с вами», «Пожалуйста, свяжитесь со мной»...

К тому времени ей было около 50 лет. Проблемы со здоровьем давно превратили ее в пассивную, вечно уставшую и медленно соображающую старуху. Собеседники по ту сторону экрана не догадывались об этом. На ее холодильнике обнаружили прикрепленную магнитом вырванную страницу из газеты Florida Today от 18 августа 2006 года с обведенной маркером заметкой об открытии клуба для игр в Scrabble, шашки и карты для взрослых: «Приходите и насладитесь игрой с друзьями! Или заведите новые знакомства!»

Тогда же Норрис начала постоянно звонить в Огайо. Она разговаривала по 85, 142, 200 минут, часами болтала со школьной подругой, восстанавливающейся после операции на колене. Женщина даже несколько раз звонила своему первому мужу и извинялась перед ним. Чаще всего разговаривала с племянником. Он признался, что пытался развеселить тетю и как-то даже собрался к ней приехать. Однако Норрис заклинала его не делать этого и жестко заявила, что не пустит его за порог.

В последние годы своей жизни Норрис терроризировала звонками полицейских. Посреди ночи она могла позвонить и пожаловаться, что перед ее домом припаркован подозрительный белый грузовик. Когда наряд выезжал, она перезванивала и говорила, что грузовик пропал, а на его месте появилась черная машина. В другой раз жаловалась на прорвавшие трубы или рассказывала о пугающих тенях и голосах за окном, о попытках злоумышленников пробраться к ней через окно. Когда полицейские приезжали, они не обнаруживали ничего подозрительного. Норрис не открывала им дверь.

Она установила камеру у всех входов в дом и просверлила дыры в двери в гараже, чтобы незаметно наблюдать за прохожими. В июле 2009 года она позвонила полицейским и заявила, что бывший муж сговорился с ее соседями вывести из строя ее машину. Прибывший на место полицейский не обнаружил следов взлома и заявил, что машина просто очень старая и давно сломалась.

В последних письмах друзьям она неровным почерком сообщала, что последние два месяца ее жизнь стала «непонятной» — ей стало сложно отличать реальность от фантазий. Это письмо Норрис так и не отправила. Она позвонила племяннику и оставила сообщение на автоответчике: «Это тетя Кэти. Между нами все хорошо. Я люблю тебя». Она оставила ключи от машины на захламленном кухонном столе, выключила электричество и пошла в гараж. Заперлась в машине изнутри. Возможно, так она чувствовала себя в безопасности, глядя на пламя свечи. Но в какой-то момент этот огонек погас.

За 16 месяцев, пока тело Норрис потихоньку мумифицировалось в машине, жизнь в округе кипела. Соседи не видели затворницу и не придавали этому значения, но не могли не замечать незначительные перемены. Один обнаружил кошек Норрис на своем участке. Другой заметил, что женщина не срывает давно созревшие лаймы, перешел дорогу и забрал их себе. Третий поморщился, глядя на кучу мусора на ее участке. Четвертая обратила внимание, что из-под двери гаража Норрис вытекает некая жидкость, но решила, что это моторное масло.

В марте 2010 года племянник из Огайо позвонил полицейским и рассказал, что тетя подозрительно давно не выходила с ним и другими его родственниками на связь. Он признался, что Норрис иногда пропадала, но последнее сообщение на автоответчике напугало его. Полицейские неохотно пришли к ее дому, но не обнаружили следов взлома или насекомых на окнах. Патрульный не увидел ничего подозрительного и ничуть не удивился, что хозяйка не открыла дверь.

Через некоторое время сосед Норрис позвонил полицейским и заявил, что ее ворота сломались, а в доме, кажется, никто не живет. В то же время банк нанял страховых агентов для осмотра дома — Норрис просрочила платежи по ипотеке, поэтому здание решили изъять и выставить на аукцион. Дом и гараж дважды осмотрели. Агенты сфотографировали ее машину. «Здание тщательно изучено. Мы подтверждаем, что в доме никто не живет», — написали они в рапорте.

***

Мужчина, обнаруживший тело Норрис, починил дом и продал его женщине из Орландо. Она приезжает туда на выходных с семьей и друзьями. Они устраивают вечеринки и неплохо ладят с соседями.

Останки Норрис долгое время хранились в полиции. Только в конце октября 2018 года дело о ее смерти официально закрыли. Полицейским не удалось выяснить ничего, кроме того, что в машине находилась именно Кэтрин Норрис, это подтвердил анализ ДНК. При вскрытии не обнаружили каких-либо следов лекарства, но судмедэксперты заявили, что за 16 месяцев они могли давно выйти. Причину и обстоятельства смерти установить не удалось.

Ее похоронили в Огайо. Родственники заказали небольшую поминальную службу. На ее могиле выбили короткую эпитафию, похожую на жестокую насмешку: «По тебе будут скучать».

Екатерина Климушкина