«Евреи! Записывайте, все записывайте!»

В Латвии проводятся траурные мероприятия, посвященные 75-летию массовых расстрелов евреев в годы Второй мировой войны. В 1941 году, 30 ноября и 8 декабря, в Румбульском лесу возле Риги нацисты убили более 25 тысяч человек. «Лента.ру» вспомнила историю холокоста в прибалтийской республике.

В свое время еврейская община на территории современной Латвии была большой и влиятельной. Согласно результатам переписи населения 1897 года, еврейское население преобладало в Двинске (нынешнем Даугавпилсе), Режице (Резекне), Люцине (Лудзе) и Якобштадте (Екабпилсе). Из предвоенной переписи следует, что в 1935 году в Латвии проживало 93 479 евреев, в том числе 43 672 — в Риге. В республике действовали еврейские партии, а также многочисленные культурные, религиозные, медицинские, образовательные и прочие организации, выпускались печатные издания на идише и иврите, представители общины заседали в Сейме. 14 июня 1941 года советские власти провели в Латвии депортацию «социально опасного элемента». В Сибирь отправили 15,5 тысячи человек, в том числе свыше 1,7 тысячи евреев. «Парадокс в том, что депортированные в 1941 году евреи потом вернулись из ссылки. А те, кто остались в Латвии, сейчас лежат в земле», — отметил в беседе с «Лентой.ру» рижский историк Игорь Гусев. Всего нацисты уничтожили в Латвии около 70 тысяч местных евреев и еще не менее 20 тысяч представителей этого народа, привезенных из других стран.

Кульминация трагедии латвийского еврейства — расстрелы в Румбуле. Здесь зверствовала айнзацгруппа «А». Нацистам помогали местные коллаборационисты из команды Виктора Арайса. Они совершили жуткие преступления. «К моменту вступления немцев в Ригу 1 июля 1941 года люди Арайса захватили здание управления НКВД и через несколько дней были реорганизованы гитлеровцами в "латышскую вспомогательную полицию безопасности", — рассказывает историк. — Оправдывая оказанное доверие, команда Арайса с ним самим во главе уже 4 июля сожгла заживо в рижской Большой хоральной синагоге около полутысячи евреев. После этого ими же при поддержке сочувствующего населения был проведен масштабный еврейский погром. От рук команды Арайса в общей сложности погибло около 26 тысяч евреев, причем сам он лично не гнушался убийством маленьких детей. В Бикерниекском лесу были расстреляны около 46 тысяч человек (евреев и других гражданских лиц, а также советских военнопленных), в Дрейлиньском лесу — 13 тысяч, в Румбуле — 25 тысяч…»

Казнями руководил обергруппенфюрер СС, генерал полиции Фридрих Еккельн. В Румбульском лесу в пригороде Риги советские военнопленные вырыли три огромных рва (затем все пленные тоже были убиты). 29 ноября 1941 года команда Арайса пригнала евреев из Рижского гетто на окраину города. Ночью их расстреляли. Также сотни людей были убиты в самом гетто. Через день рижская газета Tēvija («Родина») опубликовала статью журналиста Яниса Мартинсонса, призывающую расправляться с евреями. «И для нас, латышей, пришел этот миг», — восторженно писал журналист.

Во время казней применялся способ, который Еккельн называл «пачкой сардин». Обреченных заставляли раздеваться, ложиться в яму лицом вниз сверху на уже убитых и открывали огонь. Один из свидетелей рассказывал: «На расстрел сгоняли женщин с детьми, детей было очень много, у иных матерей было два-три ребенка. Много детей шли в колоннах под усиленной охраной полиции. Примерно к концу декабря месяца 1941 года, утром, около 8 часов, немецкие фашисты гнали на истребление три большие партии детей школьного возраста. В каждой партии было не менее 200 детей. Дети страшно плакали, звали своих матерей, вопили о помощи. Все эти дети были истреблены в Румбульском лесу. Детей не стреляли, а убивали ударами автоматов и рукоятками пистолетов по голове и сваливали прямо в яму. Когда закапывали могилу, то еще не все были мертвы, и колыхалась земля от тел закопанных детей, женщин, стариков». Убили и известного еврейского историка, 81-летнего Семена Дубнова. Когда его уводили полицаи, он кричал окружающим на идише: «Идн, шрайбт ун фаршрайбт…» («Евреи! Записывайте, все записывайте!»)

Согласно показаниям ряда свидетелей, в акции участвовал известный латвийский летчик, член команды Арайса Герберт Цукурс, почитаемый в местных националистических кругах как герой. До войны Цукурс считался «латышским Чкаловым» — в 1933 году он на самолете собственной конструкции совершил рекордный по тем временам перелет из Латвии в Гамбию. В 1941-м летчик вступил в команду Арайса и принимал непосредственное участие в расправах над беззащитными. Вот что вспоминал выживший свидетель Исаак Крам о 30 ноября 1941 года: «Я находился на улице Лудзас, рядом с Рижским гетто, когда увидел, что тащат какого-то еврея. Герберт Цукурс командовал солдатами. Он был одет в черную униформу военного летчика. Мне и другим людям он приказал положить в сани убитых евреев и доставить их на кладбище. Какое-то время у меня была возможность наблюдать за Цукурсом вблизи. Одна еврейка стала кричать, когда ее потащили в грузовую машину, — она хотела, чтобы ее дочь осталась с ней. Цукурс застрелил ее из своего пистолета. Я был свидетелем этого расстрела. Я также видел, как Цукурс направил свой пистолет на какого-то ребенка, который плакал, потому что не мог найти свою мать в толпе. Одним выстрелом он убил ребенка».

После войны Цукурс под чужим именем проживал в Бразилии, но в 1965-м его выследил и казнил «Моссад». Сейчас почитатели Цукурса пытаются доказать, что прямого участия в казнях он не принимал, а лишь исполнял обязанности шофера Арайса и руководил его гаражом. В 2014 году в крупнейших городах Латвии прошла премьера мюзикла «Цукурс. Герберт Цукурс», авторы которого, по их словам, желали разобраться в судьбе этой «одной из наиболее интересных, хотя и неоднозначно оцениваемых личностей в нашей истории». Премьера мюзикла сопровождалась акциями протеста.

Массовые расстрелы евреев осуществлялись и в других частях Латвии. Так, крупное гетто было создано в Даугавпилсе, на территории старой русской военной крепости. Сюда же перегнали и оставшихся в живых евреев из окрестных городков: Гривы, Вишек, Краславы, Дагды, Резекне, Илуксте, Лудзы, Индры, Ливан, Субате, Карсавы. Всего в гетто находилось до 20 тысяч человек. Расстреливали айнзатцкоманда оберштурмфюрера Иоахима Хамана и местные полицаи под руководством Робертса Блузманиса. С неостывших еще трупов палачи хладнокровно снимали килограммы золотых обручальных колец и серег. Живыми из гетто вышли не более сотни человек. Это был даугавпилсский Бабий Яр…

Были в Латвии и такие, кто помогали жертвам геноцида. Так, рижанин Жанис Липке вывел из гетто, спрятал от карателей и спас от неминуемой смерти 56 человек. Всего установлено более четырехсот попыток спасения евреев их нееврейскими согражданами — удачных и неудачных. «Лента.ру» пообщалась со старшеклассником из Даугавпилса Эдвином Жулибиным, чьи родственники осенью 1943-го, рискуя жизнью, укрыли от палачей Давида Столяра, Мойше Штейна и Розу Фридлянд, бежавших в кандалах из поезда, везшего их на смерть. «Штейн, Столяр и Роза Фридлянд прятались в бане, где их ожидали горячая вода, хлеб, сыр, молоко и вареная картошка. Однажды моя прабабушка Ефросинья, будучи на восьмом месяце беременности, поехала в Даугавпилс, чтобы купить Розе зимние сапоги. Позже Мойше, Давид и Роза перебрались в амбар с сеном. Дважды в неделю кто-нибудь из членов нашей семьи приносил подопечным продукты и рассказывал новости. В начале 44-го родичам удалось связаться с партизанами, и по их просьбе они забрали евреев в свой отряд. Столяр и Фридлянд пережили войну и позже встретились со своими спасителями», — рассказал Эдвин Жулибин. В 1995 году Мемориальный комплекс истории холокоста «Яд вашем» удостоил Петра, Варвару, Федота и Ефросинью Жулибиных почетным званием «Праведник народов мира».

Латвийский холокост породил одну проблему, копья вокруг которой ломаются и по сей день. Все последние годы в Латвии продолжается спор о принадлежавшей еврейской общине недвижимой собственности, утраченной ею в годы войны. «В гетто выжили единицы. Настала денационализация. Всякая собственность возвращалась бывшим хозяевам и любым их потомкам, подлинным и не очень. Но за многим так никто и не пришел: некому было. Потому что уничтожили всех — и семьи, и родственников, истребляли весь род под корень, в трех коленах сразу, и следа не осталось. Латвийская республика, муниципалитеты не постеснялись оформить их собственность на себя. Бывает, что с убитых стаскивают сапоги, кольца, выдергивают золотые коронки. Это мародерство, и на войне за него расстреливают. Государственное же мародерство называется "переход выморочного имущества в собственность государства". Этим имуществом государство пользуется и сейчас: само там сидит, сдает в аренду. Большую часть продали, и деньги давно в бюджете», — поясняет предприниматель Евгений Гомберг.

Еврейская община страны претендует на несколько сотен принадлежавших ей до войны объектов недвижимости. Государство расстается с этой собственностью крайне неохотно. Ныне покойный адвокат Андрис Грутупс когда-то сказал по этому поводу, что «за все уже заплачено латышской кровью», имея в виду смертные приговоры, вынесенные после войны палачам евреев. За лоббирование интересов местной еврейской общины взялись США — из Вашингтона в Латвию регулярно прилетают спецпосланники по вопросам холокоста, которые напоминают, что имущество необходимо вернуть. В 2012-м поднимала тему реституции во время своего визита в Латвию госсекретарь США Хиллари Клинтон.

Некоторые подвижки все же есть: в феврале парламент утвердил законопроект о передаче Латвийскому совету еврейских общин пяти зданий в разных городах страны. Это связано с тем, что власти не хотят испортить отношения с Вашингтоном. Поэтому первые лица государства регулярно призывают помнить жертв холокоста и никогда не допустить повторения той трагедии. «Эти события произошли на земле Латвии, и в них участвовали и наши люди. Сотрудники Рижской полиции должны были участвовать — оцеплять гетто, выталкивать людей из домов, гнать их восемь километров в Румбулу, вести по этой тропе смерти до больших ям, которые вырыли русские военнопленные», — говорила 29 ноября 2002 года, открывая мемориал в Румбуле, тогдашняя президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга. «К сожалению, имелись негодяи и среди нас, которые оказались одержимы злом. У преступлений нет оправдания, так же как у их пособников и исполнителей», — вторит ей нынешний глава государства Раймонд Вейонис.

Владимир Веретенников